– Дура! – бушевал Добров. – Кретинка!

Мое терпение лопнуло. Хамство клиента нельзя оправдывать тяжелыми испытаниями, выпавшими на его долю. С какой стати Иван Сергеевич кричит на меня?

Я нажала на кнопку отбоя, незамедлительно соединилась с Приходько и ввела его в курс дела.

– Заглючило мужика по полной, – резюмировал босс. – Снесло ему крышу. Постой-ка, второй звонок.

Зазвучала задорная мелодия, вкрадчивый женский голос произнес:

– Оставайтесь на линии, вы сможете продолжить разговор через короткое время.

Я покорно ждала, потом что-то щелкнуло, и Приходько приказал:

– Немедленно отправляйся к Добровым. Коробков уже выехал.

– Что-то случилось? – воскликнула я.

– Любовь покончила с собой, – сказал Приходько. – Подробностей я не знаю. Мне позвонил Иван Сергеевич, он невменяем. Поторопись, пока не случилась новая беда.

Несмотря на то что я летела, как на реактивной тяге, Димон опередил меня, встретил на пороге и мрачно сказал:

– Фатима сейчас приедет. Тебе лучше…

– Где она? – закричал Иван Сергеевич, выбегая в прихожую. – А-а-а! Явилась! Убийца! Все из-за тебя!

Я попятилась, а Димон схватил обезумевшего Доброва за плечи и произнес:

– Татьяна здесь ни при чем.

– Из-за нее моя жена ушла из жизни, – зарыдал Иван Сергеевич. – Она ее убила! Рассказала мне про Надю! Я решил выяснить отношения… и… и…

– Что тут у нас? – озабоченно спросил женский голос.

Я испытала облегчение. А вот и Фатима, наш эксперт. Она гениальна, от нее не ускользнет ни малейшая, даже самая крохотная деталь. Еще Фатя умеет общаться с убитыми горем родственниками. Ей следовало стать не криминалистом, а психотерапевтом. Димон тоже обрадовался ее приезду.

– Иван Сергеевич – муж Любы, чье тело лежит в спальне.

Фатима поставила на пол серо-голубой кофр и взяла плачущего Доброва под руку.

– Пойдемте, налью вам настойки пустырника.

Иван неожиданно покорно пошел вместе с Фатей.

– Ты в курсе того, что случилось? – поинтересовалась я у Димона.

Коробок утянул меня на кухню.

– Иван сказал, что пришел домой, они с женой выяснили отношения. Люба рухнула в кровать и вроде заснула. Иван в спальню не заходил, к супруге не приближался, переживал ситуацию с Надей на кухне один, сколько времени, не помнит. Потом позвонила ты и начала пугать Доброва.

– Что? – поразилась я. – Он совсем ума лишился? Я всего-то попросила Ивана подозвать супругу!

Димон похлопал меня по плечу:

– Мужик распсиховался, ему показалось, что ты узнала неприятную новость и не хочешь ему ничего рассказывать.

– Просто бред, – беспомощно сказала я.

Коробок втянул носом воздух:

– Ну и воняет же у него на кухне! С виду чисто, а на самом деле натуральная свалка!

Я тоже удивилась. Вот странность: ощущаю амбре, как и в доме Бутрова в лифте и на первом этаже: смесь запахов протухшей рыбы и какого-то растения.

– Фу, – сказал Димон, – ладно, авось принюхаюсь. В общем, Добров влетел в спальню, бросился к жене и понял: она умерла! Похоже, Люба покончила с собой! Хотя тело на первый взгляд не повреждено.

– Интересно, – сказала я, – если на трупе нет ран, вокруг не видно крови, то родственники, как правило, предполагают инфаркт-инсульт. А Иван подумал о суициде.