– Это твой вечер, – сказал я. – Пусть твоим он и останется.

– Вечер станет еще более моим, если ты сделаешь ей предложение здесь. – Коннор огляделся вокруг. – Это чертовски идеальное место, но ему требуется крещение, понимаешь? Нужно значимое событие. На счастье. Договорились?

Друг выглядел таким счастливым. Он сиял новой версией своей ослепительной улыбки. Новая улыбка была такая же дружелюбная, как и старая, но беспечный аспект «всё в мире правильно» исчез. Коннор увидел воочию, что не всё в этом мире правильно. Но он всё еще был здесь, всё еще улыбался, и в этом была какая-то идеальная поэзия. Пережитый им опыт боли и потери сделал всё, что Коннор любил, более ценным.

Знакомое чувство.

Руби прибыла вскоре после меня. Они с Коннором поцеловались и с минуту стояли вместе, непринужденно болтая. Всё это время они держались за руки и явно не замечали никого и ничего вокруг – только друг друга. Наконец Руби в последний раз поцеловала Коннора в губы, большим пальцем стерла с его лица губную помаду и присоединилась ко мне.

– Выглядишь сногсшибательно, Тёрнер, – заметила она, оглядывая мой костюм. – Что за повод? – Она подмигнула Коннору, стоявшему за барной стойкой. – Сегодня вечером затевается нечто, о чем я должна знать?

Я поверх стакана посмотрел на Коннора, но тот с невинным видом замахал руками.

– Шучу, – сказала Руби. – Я просто имею в виду, что с твоей стороны очень мило так нарядиться по случаю la festa del mio bellissimo amante[10]. Местечко получилось довольно шикарное, правда?

– Да, ничего так, – сказал я достаточно громко, чтобы услышал Коннор, проверявший напоследок свой запас выпивки. – Хотя владелец…

– Владелец просто святой, – фыркнул друг. – Пускает любых обормотов с улицы.

Я так смеялся, что забыл показать ему оттопыренный средний палец.

Вечеринка началась в семь часов. Были приглашены только близкие друзья и семья Коннора, но свободных мест почти не осталось. Моя мать, Пол и мои сестры прибыли и собрались вокруг меня рядом с низким баром, где я потягивал пиво и с каждой минутой нервничал всё больше. Где же Отем?

– Боже мой, Коннор, малыш, – сказала Ма. – Это место – просто сказка, не больше и не меньше. – Ма просто светилась радостью и здоровьем; на голове только что сделанная прическа, ногти, как обычно, блестят, на безымянном пальце обручальное кольцо. – Если бы я не завязала с алкоголем, то поселилась бы здесь на веки вечные.

Пол пожал мне руку, потом наклонился и обнял меня.

– Ничего себе! Выглядишь спокойным, как скала, – проговорил он, перекрикивая громкую музыку, бухающую из динамиков. – Так держать.

Я выдохнул: при виде Пола на меня накатило облегчение. Помимо Коннора только Пол знал о моих планах на сегодняшний вечер. Именно он ездил со мной в ювелирный магазин, выбирать обручальное кольцо.

– А вдруг она рассердится? – спросил я. – Вдруг откажет? Это же на всю жизнь…

– Ты слишком много думаешь, Уэс, – заметил Пол. Он вернул мне мой стакан пива и чокнулся со мной своей содовой. – Позволь поздравить тебя первым.

Его оптимизм не прогнал грызущую меня тревогу.