Впечатлений у послов набралось столько, что, вернувшись домой, они рассказывали Лобенгуле об увиденном два месяца. И англичане поставленной цели добились: Лобегула понял их совершенно правильно и воевать не рвался, всячески сдерживая своих «генералов», молодых и горячих. Известно его горестное высказывание: «Англия – хамелеон, а я – муха».

Специально для эксплуатации золотых приисков Родс создал Британскую южноафриканскую компанию, получившую от правительства (злые языки говорили, что без крупных взяток тут не обошлось) нешуточные привилегии: от монопольного права на разработку недр Матабелеленда и Машоналенда до создания собственной полиции. Родс набрал в нее человек с тысячу, и, ссылаясь на статью в договоре «о дружбе», послал их, вооруженных до зубов, на земли Лобенгулы. Они построили там несколько хорошо укрепленных фортов – правда, пока что исключительно на землях мирных шона, не ступая на территории воинственных матабеле.

Акции новой компании Родса моментально взлетели до небес: это же сам Родс, из паренька с медяками в кармане ставший миллионером, создатель «Де Бирс»! Убыточного предприятия не затеет!

А потом грянул гром…

В Машоналенд приехал лорд Рэндольф Черчилль (отец знаменитого сэра Уинстона), консерватор по взглядам, но независимый политик, не входивший в одноименную партию. С собой он привез геолога, хорошего, авторитетного специалиста, и тот быстро установил совершенно точно: мало-мальски рентабельных золотых россыпей на землях Лобенгулы нет! Нету, хоть ты тресни!

Вернувшись в Англию, лорд стал публично называть Родса «обманщиком» и заявил, что «нет более неблагоразумного помещения средств, чем в ведущих изыскания синдикатах», имея в виду в первую очередь опять-таки компанию Родса.

Насчет «обманщика» он, пожалуй, погорячился. Судя по всему, Родс искренне верил в «золото Лобенгулы», иначе не перевел бы в Британскую южноафриканскую кампанию крупных сумм из «Де Бирс». Но как бы там ни было, золотые россыпи оказались миражом, а акции новой компании – клочками бумаги. Назревал грандиозный скандал…

Трудно сказать, решил ли Родс целиком отдаться строительству империи или, подобно многим до него и после него, хотел затушевать скандал посредством «маленькой победоносной войны». Может быть, и то и другое имело место. Как бы там ни было, очень похоже, что он дал своим людям в Машоналенде приказ отыскать любой, пусть и совершенно пустяковый, повод для войны. Если взглянуть с этой точки зрения на последующие события, в эту версию верится.

В мае 1893 г. ночью местные украли лежавший снаружи у стены форта Виктория моток медной проволоки в 45 метров. Люди Родса пожаловались Лобенгуле. Тот, стремясь сохранить хорошие отношения с белыми, прислал к форту отряд воинов найти пропажу и наказать воров. Интересно, что ворами были шона – миролюбие и склонность к воровству вовсе не исключают друг друга.

Начальствовал в форту тот самый доктор Джемсон, оскандалившийся во время неудачного переворота в Трансваале.

(Я буквально час назад раскопал новые подробности этого «великого похода». Оказалось, воинство Джемсона отправилось в поход изрядно поддавшим. Настолько, что двое ореликов, которых доктор послал перерезать телеграфные провода, связывавшие приграничный городок буров с Преторией, спьяну перерезали не те, нарушив связь городка не со своей столицей, а… с Капской колонией. Вот и ушла быстро в Преторию телеграмма о припершемся через границу отряде всадников…)