Причем одним из них могу оказаться и я. Стоит лишь пожелать.

Я сел вольготнее, почесал затылок, взглянул на спящих дедушек. Упрямый уже спал без задних ног.

Я вздохнул.

Впрочем, это в будущем, а вот завтрашний день, если разобраться, ничего приятного мне не сулит. Платформы мы спасли, но как восстановится их мышление? Перезагрузка – вещь рискованная. И дедушки… Ох, не завтра они станут взрослыми и уравновешенными. А если с утра начнется война, значит, барьер между нами я так и не поломал.

Правда, теперь мне известно, что в случае опасности они способны перестать дурачиться и оказать помощь. Один из них по крайней мере. Наверное, это неплохо, но в целом прошедший день можно назвать очень неудачным, а будущий будет еще хуже.

Коммуникатор подал сигнал.

– Привет, Морууса, – сказал я, взглянув на экран, и лишь потом спохватился, что не успел ввернуть что-нибудь возвышенное, красивое.

Такой сегодня день. Оплошал и тут.

– Здравствуй, Бааса, – сказала она и улыбнулась.

Ну что за день выдался! Второй час без работы.

Кто-нибудь другой тупо радовался бы: отдых, мол. Техника в порядке, мусор убран, а за трещину в асфальте я не ответчик. Солнышко светит, птички поют, кузнечики в траве стрекочут. А вон бабочка пролетела – махаон, не крапивница какая-нибудь. Если и мечтать о чем-то посреди этакой благодати, так только о холодном пиве с рыбкой.

Любой другой и мечтал бы. Но я не другой.

Работу мне дайте, работу!

– Кар-р!

Ворон Птах уселся на голове Даждьбога и чистит перья. Начальство все-таки разрешило мне поставить рядом с заправкой подобие языческого капища – колорит, мол. Целый месяц у меня не было свободной, то есть тоскливой минуты: я обрабатывал топором и стамеской деревянные колоды. Их тут поблизости навалом: тайга.

Сильно южнее проходит Трасса «из варяг в китайцы», она как аорта в кровеносной системе автомобильного движения. От нее отходят крупные артерии федеральных трасс, от них – сосуды поменьше, ну а моя заправка стоит на капилляре, тонком и длинном. И если автомобиль сравнить с кровяным шариком, то становится ясно: капилляр этот ведет к совсем уж второстепенным и непритязательным тканям. Интенсивность движения та еще, и моя заправка – единственная на капилляре.

Завсегдатаи любят заправляться у меня. У других, коих большинство, просто нет выхода: то ли дотянешь до следующей станции на остатках топлива, то ли нет, так что лучше залить бак. Но все удивляются тому, как я по звуку работающего двигателя определяю степень его износа и количество нагара, в соответствии с чем даю рекомендации насчет оптимального топливного коктейля. Нашли чему удивляться! Некоторые не верят в мои способности и требуют провести экспресс-диагностику. Ну что же: компьютер обычно подтверждает мои слова, а в тех редких случаях, когда мы расходимся с ним во мнениях, я советую верить моему слуху андроида, а не патентованным программам.

О том, что я андроид, свидетельствует табличка над входом в магазинчик. Что тут удивительного? На мне держится рентабельность. Я мало устаю, люблю работу, мои рецепторы лучше, и чувство прекрасного у меня не хромает. Видали идолов? Дети визжат от восторга, взрослые одобрительно крякают, да и мне нравится.