Нагрузившись элем до благодушного полубесчувствия, Бир как старший в группе заговорил о делах:

– Куда завтра поедем?

– Куда вам нужно? – уточнил проводник. – А то катаемся кругами, не пойми куда и зачем.

– Куда – я и сам не знаю, а зачем – это вопрос особый. Арранская гильдия магов послала нас неведомо куда, искать незнамо что. Велено ходить вслепую и зорко смотреть, не случилось ли где непригожего. Не в смысле запретного или преступного, а такого, чего прежде не бывало, да и не могло быть. И чтобы это не с колдовством было связано, как, скажем, картонский змей, а неясно с чем. А такого вокруг до фига и ещё немножечко. Вот ты, как тебя зовут, вечно забываю…

– Бобой меня зовут, – проговорил проводник, разлюбивший с недавних пор своё самопридуманное прозвище.

– Скажи, Боба, бывало с тобой такое, чего быть никак не могло, а оно случилось, да ещё безо всякого волшебства. Такое, что до смерти обидно или, наоборот, как чудо беспричинное.

– Было! – вскричал Боба. – Совсем недавно было!

– Вот видишь! И у всех было. Так что ищем мы сейчас иголку не в стоге сена, а в куче таких же иголок. Но твой случай мы сейчас разберём, как это полагается у магов Арранской гильдии. Рассказывай, что у тебя было.

Боба помялся, потом, тщательно подбирая слова, начал:

– Встретил я тут одну, симпатичную. Короче, глаз я на неё положил. И было от чего. Такая, знаете, платьице короткое, в клеточку, ножки полненькие, но не тумбами, а, как говорится, бутылочками, очарование, да и только. Коленки круглые, загорелые, век бы гладил. Чуть поцарапанные, через вереск девонька шла, там и не хочешь, а поцарапаешься.

– Ты, я вижу, любитель, – заметил Бир.

– Есть немного, – скромно признался Боба. – Так вот, положил я на неё глаз и всё спроворил, как надо, но в самую решительную минуту – облом, да какой обидный!

– Не получилось? – спросил Пуся, не отрываясь от кружки.

– Это у меня? – фыркнул Боба. – У меня завсегда получается. И у неё получилось бы за милую душу. И посторонних никого, кто мог бы помешать. А всё одно – облом. Как разнесло нас, причём безо всякого волшебства. Да ещё так-то больно, словно палкой промеж ног.

– Понятно, – протянул Бир, усевшись поудобнее и нацедив с гвоздя очередную кружку эля. – Будем разбирать твой случай методом аналогий. Дирк, ты два дня тому, когда на постоялом ночевали, вроде бы к служаночке подкатывал. Было такое?

– Выше бери, – отвечал Дирк. – К хозяйской дочке.

– И как, обломался ты с нею?

– Вот ещё… У меня с этим полный порядок.

– Вот и хорошо. Теперь сравниваем два случая и ищем причину твоей, Боба, неудачи. Ну-ка, Дирк, платье у твоей молодки в клеточку было?

– Чтоб я помнил… Меня не платье интересовало, а что под ним.

– Ладно, проехали. А ножки полненькие?

– А то! Что я, кобель, кости грызть?

– Так, по второму пункту всё совпадает. Идём дальше. Коленки кругленькие?

– Не без того. До сих пор вспоминается.

– А поцарапанные?

– Вот ещё! Так я и позволю, чтобы кто-то моей зазнобе коленки царапал… Гладкие коленки были.

– Готово! Разногласица нашлась. Значит, тут и причина. И если ты, как там тебя – Боба? – не хочешь иметь в делах сердечных болезненный облом, остерегайся поцарапанных коленок. Чародеи Аррана полагают именно так.