Ветер резко потянул за ее одежду и выбил волосы из пучка. Что имела в виду Узумэ, когда говорила, что Аматэрасу управляла ветром, а Эми дала ему одичать? Юмей сказал, что не хотел враждовать с ветром. Они говорили так, словно ветер был разумным, словно мог действовать независимо.

Когда ветер помог ей в сражении с Джорогумо, Эми не думала, кто управлял им. Ветер отвечал ей, действовал так, как ей было нужно, и она решила, что это делает Аматэрасу, но теперь она не была уверена. В словах Узумэ и Юмея она ощущала предупреждение. Она хотела бы поговорить с Аматэрасу и узнать, что с ней происходит.

Эми прижала холодную ладонь к плащу поверх метки камигакари. Или она успела накопить достаточно ки Аматэрасу, или из-за исцеляющих сил лепестка, она снова ощущала знакомое тепло в метке. Вскоре она будет готова попробовать снять еще один виток оненджу.

Она снова взглянула на него. Широ все еще смотрел на горизонт с непонятным выражением лица.

— Что-то не так? — слова вырвались раньше, чем Эми успела их остановить.

— Хмм? — он посмотрел на нее впервые за час.

Она пожала плечами.

— Ты будто отвлечен.

Он криво улыбнулся.

— Добиваешься моего внимания, маленькая мико?

Она почти сдалась, но вместо этого начала разглядывать его. Выражение лица было непроницаемым, в его улыбке не было хитрого веселья, как раньше.

Ее тревога росла, хоть Эми и пыталась сохранять власть над эмоциями.

— В чем дело, Широ?

Что-то мелькнуло в его глазах. Досада? Раздражение? Она не знала точно.

Он выдохнул, дыхание собиралось облаком в воздухе. Подняв ногу на бревно, Широ положил руку на колено.

— Я вспомнил кое-что… до оненджу. Вспомнил четко.

Ее сердце сжалось от надежды и страха.

— Что ты вспомнил?

Он отвел взгляд, а потом посмотрел на нее.

— Смерть.

— Ты… умирал?

— Я помню, как был в ярости от… предательства, — он поднял руку с оненджу и повернул запястье, чтобы бусины сияли. — Меня сковали оненджу, видимо, тогда. Меня разрывало на части, сила вытекала из моей души.

Его ладонь сжалась перед косодэ.

— А потом… меня пронзили. Со спины.

— Кто-то сковал тебя оненджу и ударил в спину? — прошептала в ужасе Эми.

— Все это время я думал, что воспоминаний нет, потому что их запечатали оненджу, или как-то разрушили их… Но теперь… может, оненджу с моими воспоминаниями напрямую не связаны. Может, у меня их нет из-за смерти.

— Юмей сказал, что воспоминания ёкая возвращаются постепенно, когда он возрождается.

— И я о таком слышал. На это может уйти несколько месяцев, а то и больше, зависит от силы ёкая, чтобы ки и душа восстановились.

— Но если оненджу блокируют твою ки, — медленно сказала она, — то они мешают твоим воспоминаниям вернуться.

Он кивнул.

— Мы знаем, где искать Сусаноо и Сарутахико, но, если только у меня есть знания о пропаже Инари, где-то в моих воспоминаниях… я могу много месяцев пытаться вспомнить это, даже если ты снимешь оненджу.

Сочувствие наполнило ее при виде того, как он тревожно хмурится.

— Не переставай надеяться. Может, Сусаноо и Сарутахико знают больше, — Эми, не думая, коснулась его руки. — Может, Сусаноо…