— Я не хочу тебе угрожать, но мне нужно, чтобы ты на эти вопросы ответил. Если ты не выйдешь из укрытия, я прикажу отрезать твоему отцу палец. Пока что всего лишь палец. Если ты и после этого не захочешь сюда подняться, твоему отцу отрежут ухо. Тебе все ясно?

«Я убью тебя, — мысленно поклялся Ардиан. — Я выйду и убью тебя. И пусть Горан превратит меня в решето, тебя я все равно успею убить».

— Горан, нож! — словно услышав его мысли, скомандовал Скандербег. — Думаю, для начала мы отрежем мизинец.

— Не нужно! — крикнул Ардиан. — Я уже иду к вам!

Крикнул и упал плашмя на землю. Вот сейчас стену домика в том месте, где только что была его голова, прошьет автоматная очередь…

Тишина. Двое за кустами по-прежнему никак не выдавали своего присутствия.

— Парни, — повысил голос Скандербег, — не стрелять! Давай, иди сюда, Арди, я всегда знал, что ты разумный мальчик.

Тон его очень не понравился Ардиану. Так хозяин подзывает рычащую, готовую укусить собаку — старается успокоить, отвлечь внимание, чтобы потом внезапно схватить за ошейник и безжалостно отхлестать поводком. «По крайней мере, пистолет все еще при мне», — подумал он, но успокоения эта мысль не принесла. Если Горан держит отца на прицеле, то Скандербегу стоит лишь протянуть руку — и он отдаст пистолет. И все это прекрасно понимают.

Ардиан поднялся по ступенькам, толкнул фанерную дверь и вошел в комнату. Скандербег по-прежнему сидел за столом, перед громадной рацией, в которой что-то трещало и булькало. Лэптоп небрежно отодвинут в сторону. Ардиан огляделся. На полу, рядом с неподвижным телом дяди Джаффера, темнела лужица крови. Ни Горана, ни отца видно не было.

— Они в соседней комнате, — обронил Скандербег равнодушно. — Мы здесь с тобой вдвоем, Арди. Но имей в виду, слышимость тут прекрасная, поэтому если решишь стрелять в меня — знай, что в ту же секунду Горан застрелит твоего папу. Понял?

Хачкай проглотил застрявший в горле комок, кивнул. Скандербег поощрительно ухмыльнулся.

— Ну вот и славно. Присаживайся, Арди, и начинай рассказывать. Пока эти армейские дуболомы ищут президента, время у нас есть.

Ардиан не стал спорить. Присел на стул — тот самый, на котором недавно сидел связанный отец. Постарался устроиться так, чтобы можно было в любую секунду вскочить, отбросить стул в одну сторону, а самому прыгнуть в другую.

— Начнем с начала. — Скандербег побарабанил по столу костяшками живой руки. — С самого, с самого начала… Почему ты не дождался Мустафу? Почему покинул пост? Зачем в конце концов ты убил Шмеля — одного из лучших моих людей?

Ардиан не успел ответить. Рация снова затрещала, сквозь помехи донесся грубый мужской голос:

— Хризопулос, ты еще там? Отвечай!

Скандербег вздохнул и пожал плечами.

— Кто бы мог подумать, что они окажутся такими расторопными… Ладно, подожди.

— Тебя не слышно, Хризопулос! Сейчас с тобой будет разговаривать президент!

— Какая честь! — фыркнул Скандербег. — Почуял старый идиот, чем может обернуться дело… — Он протянул руку и щелкнул тумблером рации. — Здесь Хризопулос, — сказал он властно. — В Тиране меня знают также под именем Скандербега.