Горан с достоинством пригладил длинные седые усы.

— Мы оба немолоды, друг мой, это правда. Но ты же и сам знаешь: если хочешь обмануть того, кто тебя стережет, нет способа лучше, чем притвориться больным. Я думал, он просто хочет убежать.

— Вот он и убежал, — огрызнулся Скандербег и пнул тело Ибрагима Хачкая носком своего дорогого итальянского ботинка. — Теперь уже не догонишь…

Удар этот, не особенно сильный сам по себе, внезапно вывел Ардиана из ледяного оцепенения. Пусть он уже никого не мог спасти, но отомстить за смерть брата и вот за этот трусливый, подлый пинок, которым Скандербег наградил напоследок его папу, все еще было в его силах. Тем более что поводок, на котором держал его Скандербег, только что оборвался.

Горан стоял к нему вполоборота, карабина у него в руке не было. Ардиан на всякий случай отступил на шаг, вытащил из-за пояса ставший очень тяжелым пистолет и направил на Скандербега.

Он много раз представлял себе, как целится в грудь или огромное брюхо босса, как бросает ему в лицо какую-нибудь красивую фразу, наподобие тех, что любят произносить герои боевиков, а потом нажимает на спусковой крючок. Но теперь все слова вылетели у Хачкая из головы. Он просто стоял и держал пистолет двумя руками. Расстояние между ним и Скандербегом было не больше пяти метров, промахнуться он не мог. Но и выстрелить тоже не мог — ему болезненно хотелось увидеть глаза Скандербега. А тот, как назло, смотрел на распростертое на полу тело.

— Василис, — медленно проговорил Горан, не поворачивая головы, — Василис, у мальчика пистолет. Кажется, он хочет стрелять в тебя, Василис.

И тут Скандербег наконец поднял глаза и повернулся к Ардиану.

— А, — сказал он равнодушно. — Решил все-таки выполнить заказ. Зря, парень, за него тебе уже точно никто не заплатит…

И шагнул в комнату. Он надвигался на Ардиана, огромный, как великан-людоед из сказки, неся впереди себя свое чудовищное брюхо и пиратскую бороду, и в его глазах не было страха. «Он не боится, — успел подумать Ардиан, — он не верит, что я смогу в него выстрелить…»

И нажал на спусковой крючок.

Ничего не произошло. Крючок словно заклинило в пазу — как ни давил Ардиан, он не поддавался ни на миллиметр. На мгновение Хачкай испытал приступ обессиливающей паники, а в следующую секунду Скандербег оказался совсем близко, протянул хищно сверкнувший металлом протез, и легко, как погремушку у младенца, выдернул пистолет из его руки.

— Хорошая игрушка, — заметил он. — Дорогая, курва, но своих денег стоит.

Он вдруг сделал быстрое, почти неуловимое движение. Перед глазами Ардиана блеснул металл, тяжелая рукоятка пистолета с хрустом врезалась ему в лицо. Он отлетел к стене и сполз на пол. Перед глазами заплясали разноцветные огоньки, рот мгновенно наполнился кровью.

— Убивать я тебя не буду, — донесся до него сквозь гул в ушах голос Скандербега. — По крайней мере, пока. Отец ведь научил тебя работать с «ящиком Пандоры»? Вот ты его и заменишь. А если вздумаешь финтить, напоминаю тебе, что у твоей матери сидят парни, для которых убить женщину — все равно что для тебя высморкаться.