Арбуз просто огромный был.
Громадный. И очень дешево; это мы через деревню ехали, я в магазин зашла, а муж с собачкой в машине остался. Я купила этот громадный арбуз. Даже не знаю зачем. Я арбузы не очень-то люблю, но просто даром такой громадный ярко-полосатый арбуз! Как не купить! Какой-то покупательский инстинкт сработал. И настроение стало как в детстве, когда дедушка приносил арбуз… Но тут я шагнула за порог и поняла, что погорячилась. Машина далеко, муж не видит, что я шатаюсь под тяжестью арбуза. И вот-вот я его просто уроню! И подошел мужчина со стрижкой ежиком. Грязно и бедно одетый. Лицо круглое, опухшее. Пьяница, короче говоря. И с ним собачка маленькая, рыжая. И мужчина говорит: «Разрешите вам помочь!», и берет арбуз у меня – вот прямо в последнюю секунду. И спрашивает, куда нести. И радостно на арбуз смотрит, и так улыбается хорошо. Как, наверное, он улыбался, когда был маленьким мальчиком. Как я улыбалась, как мы все улыбались в детстве, когда видели большой-пребольшой полосатый арбуз. Наверное, он был добрым мальчиком. Воспитанным. Наверное, мама его учила помогать, если нужно. И вежливо предлагать помощь. И он стал седым дядькой. Пьянчугой, как говорят. И жизнь прошла. А полосатый августовский арбуз – вот он, как прежде. Тяжелый и спелый, наверное! И пусть он чужой – все равно улыбка появилась на этом побитом жизнью лице. Как у ребенка. Потому что у некоторых людей в душе остается хороший ребенок; и он иногда делает хорошее и улыбается. Это и есть душа. И сердце сжалось у меня немного вдруг. И я сказала: «Берите, это вам от друзей!» И быстро убежала в машину – он меня не догнал, арбуз-то громадный. Он даже помахать не мог – не догадался поставить арбуз на землю. Так и стоял. И улыбался. И в эти секунды он был хороший – мы все иногда бываем очень хорошими. Недолго, но бываем! И пусть этот арбуз ему будет от всех нас. Просто так. Пусть. Собачка за мной побежала к машине; я ее покормила эчпочмаками. Собачка тоже хорошая. На мою похожа. Мы все похожи немного, вот что я думаю. Мы же люди…
У одной женщины спросили:
«Вы уверены, что находитесь в здравом уме?» Так и спросили. Нотариус спросил, она пришла к ней переписать кое-какое имущество и завещание написать. Нормальное, полезное дело. По крайней мере, ей так сказала подруга детства. Эти женщины дружили еще со школы, Надя и Таня. Предположим, так. Надя вышла замуж рано, родила двоих детей и дома сидела, а муж ее работал охранником. А дети звали Таню «тетей», и она им очень помогала. Сама Таня была незамужняя, она много работала. Работала, работала, стала крупным руководителем, а семьи так и не завела. Любила одного человека, да он на другой женился, была драма, но потом Таня ушла в работу. И сама не заметила, как превратилась в очкастую, очень полную даму с такой прической буклями. С нелепой прической, честно сказать. Но это неважно было; ведь у Тани была семья – подругина семья. И она заботилась об этих людях, все им давала, брала с собой на курорты детей, а потом, когда стала жить побогаче, – вообще всю семью. Они ей так и говорили: «Мы твоя семья! Родные люди!» И брали у нее деньги, вот, например, на покупку квартиры сыну и на машину дочери. Обещали вернуть, конечно. Когда будет возможность. И эта одинокая Таня не чувствовала себя одинокой, наоборот, считала себя членом семьи. И принимала самое деятельное участие в делах и заботах. И даже купила дачу хорошую, чтобы всем вместе отдыхать и слушать песни у камина. Вот с этой дачи все и началось. Ей подруга сказала, что лучше всего дачу переписать на детей. Мало ли что. И еще вот что надо сделать – написать завещание. Потому что родственников у Тани нет, кроме этой дружной семьи. И кому достанется квартира, гараж, машина и деньги в банке? Надо этот вопрос решить как можно скорее. И Таня покорно поехала вот к нотариусу писать завещание. И переписывать дачу – начать надо уже сейчас! Время не ждет! И нотариус, седая резкая дама, посмотрела на эту компанию – они все вместе приехали. И задала вопрос Тане: «А вы точно нормальная?» Вот тут Таня призадумалась. Сидит, такая оплывшая, как медуза, с буклями, в каком-то диком платье, как у Хемуля, и думает. А нотариус грубо и громко говорит: «Женщина, одумайтесь. Вам сорок два года. Вы еще можете выйти замуж и даже ребенка родить. А дачи у вас уже не будет. Куда вы будете вывозить ребенка? И мужа? И завещание можно, конечно, отменить. Но мне лично ваши знакомые не внушают доверия. Вы точно уверены, что хотите завещать им свое имущество? Что они его заслуживают?»… Конечно, получился скандал. Конечно, семья стала кричать на нотариуса и торопить Таню. И даже слегка толкать ее в толстую спину, чтобы она быстрее решилась. Но Таня не решилась. Встала со стула, промямлила: «Я подумаю», и пошла к своей машине. И расплакалась. А ее семья, так сказать, машину окружила и не давала ей выехать. Но она уехала все-таки. И вышла из странного состояния спячки и непонимания, отрезвела как-то. А потом привела себя в порядок. Нашла на сайте лысого и веселого мужчину Василия. И стала с ним ездить на дачу к себе. Вышла замуж и родила ребенка Толика. Чужая семья – это чужая семья. К сожалению, это так. И неизвестно, как сложится жизнь. И надо жить своей жизнью все же. И при малейших поползновениях отвести нас к нотариусу надо задуматься. Не всем такой грубый и правдивый нотариус попадется…