И не договорила. Раз! И звонкая оплеуха колыхнула её щёку, да так, что и голова мотнулась.

– Ой! – Воскликнула служанка.– Что ж вы это!

Она схватила свою горящую щёку:

– Негоже так, не дозволю я так…

И осеклась на слове. Замолчала, как только глянула в глаза девицы юной, а смотрела Агнес на неё исподлобья, и смотрела так, что слова в горле служанки застряли, затихли выдохом.

Не в глаза взглянула Астрид, а в колодцы бездонные, в колодцы тёмные, холодные. Замерла служанка, рот открыв, и так загляделась она, что позабыла про руку хозяйскую. А вот Агнес ничего не забывала. Следила она за служанкой, как кошка следит за птицей глупой. Ни звука лишнего, ни жеста.

А как время пришло…

Раз! Наотмашь! И ещё одна тяжкая оплеуха, и снова по той же щеке. И кольца, что господские пальцы унизывали, на щеке толстой полосы оставили.

–А-а,– болью ожгло служанку, заорала она сильно, снова хватаясь за щеку.– Не дозволю…

А Агнес ей не отвечает, смотрит на неё всё так же исподлобья и молчит, губы сжала, как улыбается. Ждёт.

– Не собака я вам…– Воет служанка.

А Агнес молчит. Смотрит. И каждая секунда ей нравится. Точно, точно как кошка она сейчас, мышь поймала, теперь играет.

– Уж лучше на улицу пойду,– пугает рёвом своим её служанка.– На что мне такая хозяйка?

Но Агнес знает, что никуда она не уйдёт, не дозволит она ей уйти, видит Агнес, как ломается коровнища, трещит нутро её, хоть и орёт она, хоть и пугает. Но больше от страха. Страх выползает из грубых телес этой девицы наружу, и Агнес чувствует, как она, покрываясь липким потом, начинает вонять страхом, и ждёт Агнес, ждёт с улыбочкой, когда страх совсем её пожрёт.

– Чего? Чего я вам… – Воет Астрид.– Чего вы так на меня смотрите?

Агнес молчит, смотрит и улыбается. Ничего-ничего, пусть повоет. Ледяной, высокомерный взгляд её сжигает служанку.

– Господи, Господи… Да чего вам надо?– Служанка, только что оравшая, переходит на жалкий скулёж. Всё её крупное лицо покрыла испарина.

А хозяйка опять молчит.

– Если я вам плохо сделал, так простите.– Хнычет Астрид.

Агнес молчит, ждёт. Вот, вот теперь уже ближе. Ближе эта здоровенная девица к нужной черте. Надо и дальше ждать.

– Может нерасторопна я была… Так вы скажите когда, я поправлюсь… Чего же вы молчите?

Она начинает искать свою вину и снова рыдает. А Агнес ещё на шаг ближе. Но она продолжает молчать и смотреть.

– Простите, госпожа,– заскулила служанка.– Простите…

Вот то, что нужно. Ещё немного.

– Простите, за глупость мою, простите…

И ещё шаг. Агнес упивается своей силой и слезами девки. И это всё без слов, всё взглядом одним.

И дальше она смотрит, глаз от Астрид не отрывая.

– Да что ж вам надо-то?– Завыла служанка, не зная, что делать ей. Руки её тряслись, и плечи вздрагивали, а лицо заливали слёзы.

Запахом страха вся комната наполнилась. Вот этого и ждала Агнес.

И сказала она служанке, да не сказала, а прошипела сквозь зубы:

– На колени!

Астрид замерла, даже выть перестала.

Так и стоят обе. Одна ждёт, другая замерла полуживая от страха.

И видя, что служанка ещё колеблется, Агнес шипит опять:

– На колени, тварь.