Возвращался к палатке я как во сне, пытаясь как-то утрясти в голове полученные сведения.

Получается, зря я расслабился. Куда бы ни влез шеф, игры на этом поле ведутся по-настоящему глобальные.

Уже засыпая, я вдруг подумал, что до сих пор не задал переводчику главный вопрос: какова была цена проведённых сделок?

Меня разбудил звук работающего мотоциклетного двигателя. Я достаточно давно езжу на мотоциклах, чтобы определить шум родного оппозита, такого, который ставят на «Гусей».

Чертыхаясь мысленно, я схватил ствол и, разрывая входной клапан, выпрыгнул из палатки.

За периметром лазерной сигналки стояли два мотоциклиста. Один на «Гусе», похожем на мой, только более старая модель, второй, внезапно, на «Голде». Последнее обстоятельство меня немного озадачило; я оглядел степь, пытаясь представить себе, каково было туреру добираться сюда.

Парень за рулём «Гуся» медленно поднял руки. Спустя секунду райдер на «Голде» последовал его примеру. Я, ругая себя последними словами за несдержанность, аккуратно опустил ствол.

— Не заряжен, — соврал я, и добавил: — газовый. Пугач.

— А-а-а, — протянул парень на «Гусе», снимая эндурный шлем; под ним был чёрный подшлемник, так что лицо разглядеть по-прежнему было невозможно, — ясно. Ты это… извини, если напугали.

— Да всё норм, — кивнул я, — вы тоже, если что.

— Мы, если честно, предупредить тебя хотели, — наездник на «Голде» поднял передний щиток своего шлема-модуляра; под ним оказалось красивое женское лицо, украшенное микрофоном «скалки», рации, которую используют для переговоров в шлеме, — не стоит в этих местах с палаткой стоять.

— А чего так? — я прищурился, глядя против встающего солнца, — бандиты бандитствуют?

— Может, и бандиты, — ответила девушка, — может, что ещё похуже. В этих местах народ пропадает. Автомобилисты трудяги. Да и просто туристы — путешественники. Те, которые не знают, куда можно соваться, а куда не очень. Потому что с местными не дружат.

— А вы, стало быть, местные? — спросил я.

— А по нам не видно? — усмехнулась девушка; вид у неё действительно был типично дальневосточный, монголоидный. Но при этом она отличалась более, чем внушительным ростом. Под метр девяносто, насколько я мог судить, зная параметры «Голды».

— Ну мало ли, — я пожал плечами.

— Так ты погулять приехал? — спросил парень, снимая подшлемник; под ним оказалось вполне славянское лицо. Причём довольно молодое: на вид парню я бы не дал больше двадцати пяти лет.

— Типо того, — ответил я.

— Если что, старые территории Сары-Шагана снова закрыты. — Сказал парень, — испытания возобновляются. Не проедешь.

— Ясно, — кивнул я, — спасибо.

— Да не за что, — парень пожал плечами, — но, если хочешь, мы можем другие интересные штуковины показать. Ты это… если в гостиницах ночевать не хочешь, можешь к нам в клабхаус заехать. Там клуб, открытый для мотоциклистов. С этого года работает.

Я внимательно оглядел гостей. Только теперь я обратил внимание, что они в жилетках, которые обычно носят «клубни», члены мотоклубов. Значит, на спине, у них, по идее, должны быть «цвета» — символика клуба. Может ли такое быть, что это очередной заход чужих ребят в маскировке? Вполне. Что тогда? Идти с ними, ждать очередного убийства и очередной «перезагрузки»? Бр-р-р-р! Неприятно… А альтернатива? Если это они — всё равно ведь доберутся… а так, по крайней мере, я знаю, где враг…