Буря прошла.

Мировое Древо стоит.

Часть веток обломалась, но остальные еще крепки.

Благодаря Ноду.

Благодаря потомкам.

Работали на спасение корабля.

Спасали Беспокойную Собаку — наше Мировое Древо. С нее начинаются все дороги и на ней заканчиваются. Здесь я родил потомков, и они не знают другого дома.

Хороший дом для строительства гнезд.

Храбрый дом.

Умный дом.

Вечный дом.

Я нашел механика спящим в гнезде. Тринадцать младенцев свернулись вокруг него в поисках тепла и защиты. Некоторые еще не сняли крошечных инструментальных портупей. Когда я вошел, взрослый высунул одно лицо.

— Теперь спать, — сказал он. — Работа сделана, теперь отдых. Другая работа потом.

Кучка драффов пахла, как горное озерцо, в которое кто-то выплеснул бутылку ополаскивателя для зубов. Водорослями и мятой. Приятный запах, но странноватый.

— Я не насчет работы, — уверил я его.

— Работал, теперь устал.

— У меня для тебя сообщение.

Из-под тела показалась еще одна голова, и драфф уставился на меня с двух сторон непроницаемыми черными глазками.

— Какое сообщение?

— От механика-драффа с «Души Люси». Его звали Чет. Он просил меня передать.

— Знаю Чета.

— Знаешь?

— Мы забрали Чета. Его тело на борту.

Я встал на колени перед гнездом, чтобы не смотреть на него сверху вниз.

— Правда?

— Чет умер.

— Он просил сказать тебе, что белые корабли — кузены.

— Чет сказал мне, прежде чем умер.

— Он говорил, это очень важно.

Нод покачал головами из стороны в сторону — жест недоумения. Я помнил его по знакомству с Четом.

— Смысл неясен. Сказал что-то еще?

Я попробовал вспомнить.

— Нет, больше ничего. Только эти три слова: «Белые корабли — кузены».

— Хм… — Драфф задумался. Потом расправил и сомкнул пальцы — так они улыбались. — Чет всегда был странный. Всегда на своей ветке.

Ясно было, что его сообщение для Нода ничего не значит. Я вздохнул и поднялся на ноги:

— В общем, я обещал передать и передал.

— Спасибо тебе, Шульц.

Я двинулся на выход.

За моей спиной прозвучал вопрос:

— Ты любил Чета?

Я задержался перед дверью:

— Пожалуй, да.

— Ты пытался его спасти?

— Да.

Пальцы вокруг лица драффа медленно раскрылись и закрылись — моргнули.

— И за это тоже спасибо.

Я ушел, уселся в кают-компании «Злой Собаки», где на стенном экране висели россыпи звезд. Неправдоподобной и нелепой казалась мысль, что среди этих крошечных искорок сражаются и гибнут корабли. Отсюда звездное небо выглядело таким же безмятежным и вечным, как для наших пращуров на африканской равнине.

Вошла Эддисон, подсела ко мне на диванчик и тоже засмотрелась. Она собрала волосы пучком на затылке, а серьга в ее правой брови поблескивала в мягком освещении. Взглянув на нее, я понял, что сдержу слово. Как видно, когда мир рушится, на многое начинаешь смотреть по-другому и понимаешь, что действительно важно. Итак, с сегодняшнего дня нет больше Счастливчика Джонни Шульца. Невозможно разыгрывать роль купца-капитана, после того как твой корабль съеден межпространственным монстром и паразиты, попадавшие с его шкуры, погубили почти всю команду. Теперь, когда с одной стороны эти твари, а с другой — Кинжальный флот, между ними не будет места охотникам за удачей.