Я открыл калитку и скорее почувствовал, чем увидел чёрную большую тень, метнувшуюся к нам откуда-то из-под крыльца.
Ладонь облизнул теплый собачий язык.
– Гром! – ласково сказал я и потрепал пса по холке.
Тот ответил довольным урчанием.
Я знал, что кто-то из моих обязательно будет ждать меня здесь, и обрадовался, что это были Лаубе и его вышколенный служебный пёс.
А вот на реакцию Каурова стоило посмотреть. Он как-то по-бабьи взвизгнул и попятился назад.
– Собака! Уберите собаку!
Не будь его руки связаны, он бы замахал ими как мельница.
Оба-на, оказывается наш белогвардеец до смерти боится четвероногих лучших друзей человека. Пожалуй, этот факт стоило намотать на ус. Может пригодиться при непростом разговоре, который нас ожидает с минуты на минуту, ибо затягивать с этим делом нельзя.
Лаубе отозвал пса, и мы вместе вошли в дом. За столом сидел Леонов и чистил револьвер. Увидев меня, Пантелей просиял:
– Товарищ Быстров!
– Всё в порядке! – заверил я. – Вот, знакомьтесь: гроза большевиков всей губернии – гражданин Кауров. Нацепил бороду и загримировался под старика: думал, его не узнают.
Кажется, до Каурова всё-таки дошло.
– Значит, вы не из британской разведки, – выдавил из себя он.
– Точно! – весело произнёс я. – Мы из советской рабоче-крестьянской милиции, а это в сто раз круче хвалённой МИ-6.
Глава 26
– То, что вы делаете – незаконно. И я не собираюсь отвечать на ваши незаконные вопросы, – встал в позу Кауров.
– Допустим. Не тебе судить, что законно, а что – нет, – вспылил Леонов, но я слегка охладил своего товарища:
– Спокойно, Пантелей. Гражданин ещё не до конца осознал, что с ним произошло.
Леонов кивнул и замолчал. Зато завёлся Кауров:
– А что тут, собственно, сознавать: меня просто похитили, приняв неизвестно за кого! Я сначала думал, что вы – милиционеры, но теперь всё стало на круги своя: меня схватили и насильно удерживают какие-то самозванцы!
У него были неплохие актёрские задатки, и сейчас перед нами разыгрывалась сценка из жизни невинного и законопослушного гражданина. Я не отказал себе в удовольствии слегка похлопать в ладоши.
– Браво-браво! Гражданин Кауров, вам бы во МХАТе выступать!
– Что вы себе позволяете?! – «оскорбился» он.
– Многое, Кауров, многое! И пусть вас не смущает это место. Допрос будет происходить по-настоящему, под протокол, – уверил я. – Всё официально.
– С чего вы вообще взяли, что я – какой-то Кауров? – презрительно фыркнул он.
– Пантелей, покажи карточку, – попросил я.
Леонов достал увеличенный фотоснимок, и я предъявил его арестованному.
– Мало ли на свете похожих людей, – стал валять ваньку тот. – Я вот всматриваюсь в вас, гражданин Быстров, и вижу одного моего знакомого, мы с ним когда-то вместе учились. Сходство потрясающее. Вы случайно не доводитесь родственником Виталию Репину, уроженцу нашей губернии?
– Хватит пороть чушь, Кауров! Ей больно, – хмыкнул я. – Кроме карточки, могу устроить вам очную ставку с оболтусами из ЦКШ. Вас там многие опознают и подтвердят, что это вы надоумили их пустить пассажирский состав под откос.
Арестованный задёргался.