— Ума палата, — восхитился Краснов, — раз, два, все объяснила, по полочкам разложила…

— А вы, небось, из тех мужчин, которые женщинам в уме отказывают? Только киндер, кирхен, кюхен и только?

— Да нет, — засмеялся Краснов, — не только. Еще пара применений найдется.

Я отвернулась и с надеждой посмотрела на Вильку, ища в ней моральную поддержку. Она была ярой сторонницей женской эмансипации и обычно сразу бросалась в бой на защиту женской независимости.

Но сейчас она молчала, уставясь в пол и в разговор явно вступать не собиралась.

— Можете думать, как хотите, — сердито сказала я, — а только найти эту даму и, правда, нужно, может, что дельное поведает… Хотя… — я махнула рукой. — Мне это фиолетово. Меня волнует, что с нами-то будет? Вы нас отпустите или как?

— Или как, — передразнил Краснов. — Сейчас пыточную команду вызову и начнем… Ого, глазищи-то вытаращила! — засмеялся он. Он, вообще, все время смеялся, шутник тоже мне. — Ладно, идите пока. Только смотрите мне, без глупостей, чтоб сидели на попе ровно и никуда не дергались. Тем более что за вас такой человек поручился, вах! — он прищелкнул пальцами.

— А вы Толика знаете, да? — с надеждой спросила я. Вот тесен мир! — Не, мы никуда не дернемся, у нас и денег-то нет дергаться, чтобы… И потом, пусть бегает тот, кто виноват, а я ни при чем. Абсолютно.

— А как мы теперь домой доберемся? — подала голос Вилька. Ого! Ожила. Как только поняла, что на котлеты нас сегодня не пустят, сразу воспрянула. — Как мы домой-то попадем? — повторила она. — Пешком, что ли? Вдруг нас опять в машину запихнут и… Митькой звали?

Краснов прищурился и вдруг усмехнулся:

— Конечно. Дам я вам охранника. Ромашку позови, — обратился он к Петру.

Ромашкой оказался, конечно, злючка-колючка.

— Куда вам? — хмуро спросил он, выруливая на проспект.

— Нам машину забрать, — улыбнулась Вилька, — осталась на стоянке возле офиса.

Тот опять же хмуро кивнул, и мы поехали. По дороге Вилька кокетничала напропалую, строила глазки, томно вздыхала, короче, выложила весь свой боевой арсенал. Ничего, правда не добилась. Парень все так же хмуро зыркал по сторонам и на все Вилькины уловки не реагировал. Мы доехала до Вилькиной работы, пересели в ее машину, а Ромашка поехал следом.

— Чудеса, — я откинулась на сиденье. — Это сладкое слово свобода… Как думаешь, он и ночевать у меня будет?

— Ничего, — произнесла она, — пусть ночует, так спокойнее. Только вот худенький он больно, защитник из него, боюсь, аховый.

— Ты глазки-то его видела? — фыркнула я. — То-то же. Я лучше с гремучей змеей пару раз встречусь, чем с ним один.

Вилька покосилась, но промолчала, потом спросила, как меня замели. Я поведала историю своего пленения.

— А меня прямо с офиса увезли. Аркашка — сволочь! — Аркашка — это Вилькин шеф. — Колобок на ножках, — кипела Вилька. — Вызвал, типа срочное дело, а там меня уже ждали. Аркашка-гад заблеял, не бойся, они просто поговорить хотят, а у самого глазки так и бегают. У, сволочь! Ну, получит он у меня теперь… — Судя по всему, Вилькиного шефа ожидали нелегкие времена.