– Я рада видеть вас в нашей галерее, – светским тоном продолжала Фиона. – Пока моя невестка будет надевать шубку, я могу показать вам наши картины.

– Откуда она его знает? – на ухо Лизе просвистела Дунька. – Ах да…

– Не хотите ли чаю, Дмитрий Петрович?

– Нет, благодарю вас.

– Она думает, что у него деньги остались, – прошептала Лиза, – а он бомж.

– Может, ты не знаешь? Может, у него тьма денег!

– Я знаю.

– Он что, показывал тебе свою кредитную карточку?!

Фиона едва заметно дернула плечом, и они перестали шептаться. Как привязанные, они почему-то шли за Фионой и Белоключевским по теплому залу. За окнами мела метель.

Лиза посмотрела в метель и вдруг зевнула.

Все-таки сегодня она почти не спала.

– Это мои сотрудники. Очень немногочисленные, но профессиональные и близкие люди. Так сказать, маленькая и дружная семья.

Фиона простерла руку к Вере Федоровне, стоявшей неподалеку, и странной парочке – Александре и Федору Петровичу.

– Семья!.. – не удержавшись, фыркнула Дунька негромко. – Змеиный клубок, мать их так!..

– Дунька, прекрати.

– А у моего нового шефа такие зеленые глазищи! – вдруг мечтательно сказала сестра Лизе на ухо. – Я все время думаю, линзы у него или нет.

– Дуня! У какого еще шефа?

– У меня новый шеф, – Дунька театрально закатила глаза. – Я тебе потом расскажу.

– А есть о чем?

– Есть! Я его с ходу оскорбила и поставила в ужасное положение.

– Это ты умеешь.

Фиона обходила галерею. Белоключевский тащился за ней, Лиза смотрела ему в спину.

Странно. В джинсах, солдатских ботинках и толстом свитере, с дохой, которую он нес в руке, бывший олигарх не казался ни странным, ни нелепым. Ему как будто было решительно наплевать на то, как он выглядит, и от этого всем окружающим тоже – ну, оделся человек кое-как, ну, и что тут такого? Все равно он с нами «одной крови», и не имеет значения, во что он одет!

Федор Петрович все прятался за спину Веры Федоровны и за ее толстенные растрепанные каталоги, которые она все почему-то держала в руке, а потом и вовсе затрусил к винтовой лестничке, но там Фиона его перехватила.

– Федор Петрович! Далеко ли вы собрались?

– Да у меня… дел очень много… и с экспонатами я напутал, Фиона Ксаверьевна.

– После распутаете. Покажите Дмитрию Петровичу свою часть экспозиции.

Лизе показалось, что Федор Петрович колеблется – и это было непонятно. С чего бы ему колебаться?

Он все же подошел, кашлянул, взялся за подбородок.

– Дмитрий Белоключевский, – представился бывший олигарх.

– Федор… э-э-э… Малютин.

– Очень приятно.

Лиза дернула Дуньку за рукав пиджака.

– Одевайся! Нам надо ехать! Она нас до смерти заговорит.

– Да я одеваюсь. Господи, где шуба-то?

– Ты что? Шубу потеряла?!

– Да нет, она у Фионы в кабинете на вешалке. За дверью.

Федор Петрович тем временем приблизился к Белоключевскому и простер руку в сторону ближайшей стены, на которой помещались «экспонаты», с которыми он, видимо, напутал, но тот повел себя странно.

– А это что у вас такое?

И Белоключевский повернулся и сделал два огромных шага в сторону винтовой лестнички. Там, в глубине, почти что в темноте, на белом стенде висело несколько фотографий и плакатов в рамках.