Банкир достал авторучку и подписал. Варен протянул руку.

– Руки прочь, – заявил Даспри, – не все еще кончено.

И обратился к банкиру:

– Речь шла также о письмах, которые вы требуете?

– Да, о связке писем.

– Где они, Варен?

– У меня их нет.

– Где они, Варен?

– Не знаю. Ими занимался мой брат.

– Они спрятаны здесь, в этой комнате.

– В таком случае вы сами знаете, где они находятся.

– Откуда мне знать?

– Черт возьми, разве не вы добрались до тайника? Вы, кажется, осведомлены не хуже, чем… Сальватор.

– В тайнике писем нет.

– Они там.

– Открой его.

Варен посмотрел на Даспри с вызовом. И в самом деле, Даспри и Сальватор – не одно ли это лицо, как легко было предположить, исходя из всего, что происходило? Если да, он ничем не рисковал, показывая уже известный тайник.

Если же нет… то было бесполезно…

– Открой его, – повторил Даспри.

– У меня нет семерки червей.

– Вот она, – сказал Даспри, протягивая железную пластину.

Варен в ужасе отшатнулся.

– Нет… нет… я не хочу…

– А! Была не была.

Даспри направился к изображению старого седобородого монарха, встал на стул и приложил семерку червей к основанию меча у рукоятки, так, что края пластины совместились с его краями. Затем шилом, которое поочередно вставил в каждую из семи дырочек, проделанных в углах червонных знаков, Даспри нажал на семь маленьких камешков мозаики. На седьмом из них что-то щелкнуло, и фигура короля стала поворачиваться, открывая большое отверстие в виде сейфа с железной обшивкой и двумя блестящими стальными полками.

– Сам видишь, Варен, сейф пуст.

– Действительно… Наверное, мой брат вынул письма.

Даспри опять приблизился к Варену и сказал:

– Не хитри со мной. Есть и другой тайник. Где он?

– Другого нет.

– Быть может, ты хочешь денег? Сколько?

– Десять тысяч.

– Месье Андерматт, десять тысяч за эти письма – нормальная для вас цена?

– Да, – громким голосом ответил банкир.

Варен закрыл сейф, с откровенной брезгливостью взял семерку червей и приложил ее к мечу у рукоятки, точно в том же месте. Затем последовательно вонзил шило в кончик каждого из семи сердечек. Опять раздался щелчок, но на этот раз – неожиданная вещь – повернулась только часть сейфа, и в толщине дверцы, закрывавшей большой сейф, открылся другой маленький ящичек.

Пачка писем, перевязанная бечевкой и запечатанная, лежала там. Варен передал ее Даспри. Тот спросил:

– Чек готов, месье Андерматт?

– Да.

– И у вас есть также последний документ, доставшийся вам от Луи Лакомба и дополняющий чертежи подводной лодки?

– Да.

Обмен состоялся. Даспри положил документ в карман и отдал связку писем господину Андерматту.

– Вот то, чего вы хотели, месье.

Банкир с секунду колебался, словно боялся дотронуться до этих проклятых листков, которых он так упорно добивался. Затем нервным движением схватил их.

Рядом со мной послышался стон. Я взял мадам Андерматт за руку: она была ледяной.

Даспри сказал банкиру:

– Я думаю, месье, наш разговор окончен. О! Не надо благодарности, умоляю вас. Только случай помог мне оказать вам услугу.

Господин Андерматт удалился. Он уносил с собой письма жены к Луи Лакомбу.