— Вот что, Кучурины, есть до вас дело большое. Тебе, Петр, как мастеровому, радиоприемник исправить бы: Москву будем слушать. А тебя, Виктор, надобно в Локоть послать. Ты дом Александры Михайловны знаешь?

— Знаю, — ответил Виктор.

— Так вот, сын мой приемный, Петька, там по делу оставлен.

— Разве Петя не с вами? — вырвалось у Виктора.

— Не торопись, — остановил его Новиков. — Прежде выслушай, что я скажу. В Локте — фашисты, полиция и жандармерия. Взрослых задерживают, а подростков таких, как ты, не трогают. Иди днем и прямо к Александре Михайловне зайдешь. Будешь подходить к дому, осмотрись хорошенько, не следит ли кто. А затем в первое от двери окошечко стукни три раза. Спросят: «Кто там?» Отвечай: «За самоваром пришел». Вопрос зададут: «Каким таким самоваром?» Скажи: «За тем самым, что матушка Феня оставила». Тогда дверь откроют. Петьке передай, что тебя батя прислал. Просил, мол, срочно узнать, много ли фашистов в Локте, где пушки, пулеметы, минометы поставлены. Есть ли танки, в каких домах штаб их, комендатура и полиция разместились. Пожалуй, и хватит с тебя. Запомнил?

— Запомнил, дядя Иван, — заверил Виктор.

— Пойдешь послезавтра, воскресенье будет. В этот день фашисты пьянствуют. Обратно в отряд с Петькой вернешься. Как лучше пройти, Александра Михайловна подскажет. Вот вам и первое задание. А за оружие — спасибо, пригодится.

Петр Кучурин выполнил свое задание за три дня, отремонтировал радиоприемник. Стал поджидать, когда вернется Виктор из Локтя. Вторая неделя шла, а его все не было. Что с ним?

Виктор же, следуя советам Новикова, благополучно пришел в Локоть, вечером явился к Александре Михайловне и встретил там Петьку. На следующий день он уже получил все данные о фашистах и готовился возвращаться в отряд. Но он не знал, что за Петькой, как сыном партизана, следила полиция. Рано утром в дом ворвались двое полицейских, они отвели ребят в тюрьму и рассадили по разным камерам. Виктора допрашивал сам бургомистр Воскобойников.

— Ты партизан?

— Нет.

— Где твои родители? Где партизаны? В каком отряде отец Петьки? — сыпались вопросы.

Виктор твердил одно:

— Не знаю.

— Неправда, ты лжешь, щенок! Не скажешь, завтра повешу…

Угрозами, голодом и издевательствами пытались заставить ребят сознаться, но так ничего и не добились от них.

Виктора через неделю выпустили, а Петьку продержали два месяца.

Петр и Виктор Кучурины быстро освоили подрывное дело. Не прошло и двух месяцев, как они пошли самостоятельно взрывать вражеские поезда. А младший, Александр, прибился к отряду Филиппа Стрельца и стал минометчиком.

Заместитель командира отряда по разведке и диверсии Федор Смольников внимательно присматривался к людям. Из своего опыта он знал, что успех боевого задания достигается не одной смелостью. Нужна еще выносливость, знание дела, смекалка — эти качества он увидел у братьев Кучуриных. «Такие выстоят, преодолеют любые трудности», — думал он. Однажды Смольников спросил Петра:

— Готовы, противопоездные мины? Нашинские, «нахальные»?

— Готовы, товарищ командир, — ответил Петр.

— Ну, а как ваше самочувствие? — обратился Смольников уже к обоим братьям.