Но луч пробежал мимо него.

Опасность миновала, подумал Эли, когда зажегся светильник. Впервые за все это время он отчетливо разглядел Зюскинда.

Он так же, как и сам Эли, был одет в черное и очень коротко пострижен. Его волосы были изрядно осветлены. Новый образ, решил Эли, еще одна попытка раствориться в толпе отдыхающих.

Эли проверил видоискатель на камере, подправил его, когда Зюскинд взялся за кирку. Первые удары инструмента по земле доставили Эли истинное удовольствие.

Теперь ты от нас не уйдешь, подумал он.

Ему приходилось изо всех сил держать себя в руках. Внутренний порыв заставлял его выйти навстречу негодяю, столкнуться с ним лицом к лицу. Надо подождать, приказал он себе. Не торопись.

Предельно напряженным слухом Эли уловил удаленный звук сирен, едва пробившийся сквозь толстые стены особняка. Он видела, как Зюскинд продолжал долбить и раскапывать земляной пол подвала, видел капли пота, выступившие у него на лбу, несмотря на холод в подземелье, и струйкой стекавшие по лицу.

Когда вой сирены затих, Эли заметил, как Зюскинд неожиданно застыл на месте – явно услышав звук шагов наверху. После этого Зюскинд схватил свою мотыгу – теперь она должна была послужить ему оружием, – оперся на нее, оглядываясь по сторонам, словно затравленный зверь, в поисках выключателя. Затем раздался щелчок, и свет погас.

Эли выждал десять секунд в темноте, прикинул, вслушиваясь в тяжелое дыхание Зюскинда, где тот может находиться. Выскользнув из-за стеллажей, он направил фонарик на своего врага и включил свет.

Зюскинд машинально заслонил рукой глаза.

– Брось кирку на пол и зажги верхний свет!

Зюскинд зажмурился и обеими руками схватился за кирку.

– Если попробуешь напасть на меня, я тебя пристрелю. У меня «кольт» 45-го калибра, «писмейкер», из оружейной коллекции, что на третьем этаже. Я целюсь тебе прямо в живот. Возможно, он тебе не знаком, но он заряжен и стреляет без промаха.

– Ты блефуешь.

– Ну, что ж, попробуй проверь. Но только постарайся успеть до того, как сюда спустятся полицейские. Ты у меня в долгу за страдания моей бабушки, и я буду рад с тобой рассчитаться.

На лестнице послышались шаги. Пальцы Зюскинда, сжимавшие кирку, побелели.

– У меня такие же права на этот дом, как и у тебя. Все в нем принадлежит мне в не меньшей степени, чем тебе. На приданое Эсмеральды я имею гораздо больше прав, чем ты.

– Ты так считаешь? – спокойно переспросил Эли, затем крикнул: – Эй, я здесь! Зажигайте свет. Зюскинд угрожает мне киркой.

– Мне следовало бы убить тебя, – процедил сквозь зубы Зюскинд. – Мне следовало бы убить тебя после того, как ты убил Линдси.

– Ты идиот, но это самый меньший из твоих недостатков.

Эли сделал шаг назад, и тут же свет залил дальний конец подвала. Он перевел взгляд в сторону и встретился глазами с Эйброй.

Он понял, что она вышла из своего убежища и теперь стоит рядом с ним.

С другой стороны появились Корбетт, Винни и еще один полицейский в форме. Все с оружием наготове.

– Бросьте кирку! – приказал Корбетт. – Бросьте сейчас же! У вас нет выхода, Зюскинд! Сдавайтесь!