Байдевин лежал на своей кровати без сна, вглядываясь в темноту, вспоминая все те события, в результате которых он оказался теперь здесь, в этой жалкой гостинице. Он бежал из своего собственного дома и теперь полностью зависел от капризов и настроения этой юной импульсивной особы. Но разве мог он или кто-то другой предвидеть все, что вскоре произойдет, когда его дядя был поражен этой таинственной болезнью?
Унижение, которое он вынес, находясь полностью во власти Пэшета и Джаабена, все еще бурлило внутри него. Но теперь-то он, по крайней мере, был свободен и мог что-то предпринять, чтобы восстановить справедливость. В качестве племянника лорда Норвика он был хорошо знаком с большинством городской знати, многим из них он мог доверять, надеясь получить у них убежище и помощь. Завтра же утром он должен повидаться с одним из верных союзников дяди. Ему следовало бы оставаться на улицах города, до тех пор пока он не найдет действительно надежного убежища, но решительные действия Нориссы снова застали его врасплох. Она привела его за ручку в эту ночлежку, она торговалась с хозяином о цене комнат, и все было решено прежде, чем он понял, о чем вообще речь.
Не в силах уснуть, Байдевин сражался с возникшей перед ним новой проблемой. Этой проблемой была Норисса. Девушка была молода, привлекательна и упряма. Она нуждалась в надежном убежище, но он знал, что она откажется прятаться до тех пор, пока не найдет человека, который должен рассказать ей все о ее амулете. Он понимал, что и Тайлек проник так далеко на юг не для того, чтобы так запросто выпустить добычу из своих рук. То, что они добрались до города, вовсе не означало, что теперь они обезопасили себя от его преследования. Иными словами, времени оставалось мало, а стоящая перед Нориссой задача могла потребовать нескольких дней или недель. Но, несмотря на то, что Тайлек был так близко, он не хотел бросать девушку на произвол судьбы. По годам и по фигуре она была уже зрелой женщиной, но мир для нее был еще новым и ярким, он был для нее приключением, и его исследование, при всем ее рвении и невинности, могло закончиться плачевно. И поэтому, несмотря на то, что совсем недавно Норисса продемонстрировала мудрость, не свойственную девушкам ее возраста, гном чувствовал, что ее импульсивность и упрямство рано или поздно приведут к тому, что она попадет в руки Тайлека. При мысли о том, как Норисса будет лишена своего волшебного амулета и порабощена колдуном, Байдевин вздрогнул.
И что это еще за "еще одно дело", о котором она упомянула? Гном знал, что именно это дело порой омрачало лицо Нориссы, стирало ее улыбку и грозовой тучей темнело в серых глазах. Бывали минуты, когда она мысленно уносилась в какие-то неведомые дали, и тогда казалось, что она высматривает что-то или прислушивается к тому, что другим не дано ни видеть, ни слышать. Можно ли позволить ей одной решать такую задачу? Если нет, то должен ли он удерживать ее вопреки ее воле? Что ему, собственно, за дело? Три дня тому назад он даже не подозревал о ее существовании. У нее было с собой достаточно денег, чтобы безбедно жить несколько лет. Могущественный амулет защищал ее, а вскоре она встретится с человеком, который научит ее правильно с ним обращаться, и таким образом она обретет еще большую силу. В конце концов, она была свободной женщиной, и у него не было перед ней никаких обязательств.