Поднялась метель. Бешеный ветер рвал серые облака в клочья, клубящаяся белая мгла застлала всё вокруг.

— Дьявол, — ёжился Дик, стиснув зубы, чтобы те не стучали от холода. — Мы тут околеем кхерам. И не видно ничерта. Куда мы летим? Ларс!

— Не мешай, — остановила Миллера Санти. — Он знает.

— Очень на это надеюсь. Потому что иначе... Боже!!! — задохнулся Дик от нежданно представшей его взору картины.

Из снежной мглы, прямо на их пути вдруг возникла скала. В первое мгновение показалось, что она совсем-совсем рядом, настолько, что ещё секунда, и Бреннер врежется в неё на полном ходу. Но это было заблуждением. До преграды оставалось с десяток миль. Циклопических размахов горный хребет поражал воображение. И без того находящимся на большой высоте свидетелям сего чуда пришлось запрокинуть головы, чтобы узреть лишь бледные, теряющиеся во мгле силуэты вершин. Потревоженные ветром гигантские пласты снега срывались с уступов и устремлялись вниз лавинами, кажущимися белой нитью на каменном теле исполина. Это зрелище — сколь восхитительное, столь и жуткое — подавляло масштабами. Созерцая сие, хотелось ощупать своё тело, дабы убедиться, что оно всё ещё существует, а не распалось на атомы от собственной ничтожности.

Все молча, едва дыша, смотрели на приближающуюся титаническую стену камня и льда, пока нарушаемую лишь завыванием ветра тишину не прервала Санти:

— Горы Фурор, — произнесла она с благоговением. — Я и представить себе не могла...

— Невероятно, — выдохнул Мордекай.

— Древние манускрипты гласят, что гряда тянется от полюса до самого Моря Ветров. Там говорилось — они огромны, но это... Великая Тьма, никогда прежде я не видела ничего подобного.

— Это то место, которое нам нужно? — вернул Олег разговор в практическое русло.

— Определённо, — кивнула принцесса. — Пещеры Гут Холейн возникли как храм культа Цембалы — владыки камня. Где им ещё быть, если ни тут.

Не долетев до скалы сотню метров, Бреннер сложил крылья и камнем понёсся вниз. От такого резкого манёвра спёрло дыхание у всех, кроме впередсмотрящего. Дракон падал сквозь снежную бурю, в кромешную непроглядную мглу, так быстро, что ветер жёг кожу не хуже пламени, залетая в прорези шлемов и находя лазейки в сплетении пальцев. Но остановка стала ещё неожиданней. Чёрные крылья вновь распахнулись, и прутья клетки жалобно застонали, после чего раздался треск лопающихся жил, что скрепляли утлый короб, и тот стал разваливаться.

— Твою мать... — с трудом поднялся Олег, приземлившись на относительно ровную площадку, и попытался разглядеть хоть что-то в снежном мареве. — Есть кто живой!?

Единственное, что удалось увидеть за белой пеленой — огромную тень на уступе, медленно разминающую крылья.

— Отзовитесь! — прокричал Олег, что есть мочи.

— Я тут! — ответил ему голос Миллера, а потом и сам он появился: — Господи, думал, мне конец. Ларс, сука, я тебе шею сверну! Кстати, где этот мерзавец?

— Эй! Эй, кто-нибудь меня слышит?! — вышли из мглы два высоких, но сильно сутулящихся под ударами стихии силуэта.

— Сюда! — помахал Олег принцессе и Мордекаю.