— Кстати, — равнодушным голосом добавил Шерх, — ты знаешь, что месячного дракона надо кормить свежим мясом? — Он демонстративно разглядывал свои ногти. Чистые, надо же. Хенсли поднял на меня ехидный взгляд. — Каждый день.

Линк надула губы и с надеждой посмотрела на меня. Я с надеждой — на Хенсли.

— У тебя есть двустволка, — заискивающе намекнула я. — А в местных лесах водятся дикие кабаны…

— Да что ты?

Шерх приподнял брови.

— Софи, пожалуйста!

Линк сложила ладошки, в глазах девочки уже закипали слезы.

Я бы тоже с удовольствием расплакалась, если бы это помогло. И почему этот пятнистый летун не свалился в другом месте?

— Хенсли, это только пока не срастется крыло! — попыталась убедить я соседа, который убеждаться не желал. — Ну что тебе стоит?

— Нет.

— Шерх!

— Нет.

— Софи, пожалуйста!

— Хенсли, я буду готовить тебе обеды! Каждый день!

Он задумался, рассматривая меня.

— Не уверен, что мне это нужно.

— А что тебе нужно?! — разозлилась я, уперев руки в бока. — Ну? Чего ты хочешь, Хенсли?

В темных глазах что-то изменилось. В них полыхнуло жаркое и запретное, такое, что у меня пересохли губы.

— Ты знаешь, — тихо сказал он. — Сегодня же.

Я сглотнула и отвела взгляд. Здравый смысл подсказывал, что надо возмутиться, заявить, что я честная женщина и прочее, и вообще к жротам этого дракона вместе с Хенсли. Но я не сказала ни одного из тех правильных слов, что должна была.

И медленно кивнула. Шерх рвано втянул воздух.

Да, скорость моего падения в яму аморальности увеличивается с каждой минутой. Я прямо несусь туда на всех парах. И даже весело посвистываю!

— На первый раз эту тушу можно накормить молоком, — безразлично бросил дикарь, отходя от нас. — Козье сойдет.

И ушел, подволакивая ногу и кутаясь в свою огромную куртку. Мы же с Линк принялись искать миску, наливать туда молоко, а после уговаривать вздыхающего ящера выпить угощение. Но дракон лежал неподвижно, его сломанное крыло беспомощно распласталось по земле. На молоко он никак не реагировал, отворачивал узкую морду и мелко вздрагивал.

Промучившись час и перепачкавшись в земле, я решила оставить зверя в покое, понадеявшись, что ему станет лучше и он сможет поесть. Линк хныкала и не желала покидать ящера, так что я уже тихо ругалась себе под нос. Пока не пришел Хенсли.

— Отойдите, — сказал он, раскладывая на земле дощечки и тряпки.

Линк замерла, глядя на Шерха круглыми глазами.

— Что это такое?

Сосед хмыкнул и не ответил. Выглядел он на редкость злым, словно необходимость помогать нам приводила дикаря в ярость. Впрочем, вероятно, так и было. Мы с девочкой отползли в сторону, глядя, как Шерх растягивает перепончатое крыло, осматривает, а потом приматывает к нему дощечку. Дракон слабо дергался, но, похоже, на сопротивление у него сил не осталось. Примотав крыло, Хенсли, игнорируя нас с Линк, залил молоко в бутыль из-под вина, добавил туда какие-то капли, взболтал и сунул ее в рот летуну. Тот некоторое время не двигался, лишь фыркал. Но Шерх сжал его голову, приподнимая и наклоняя бутылку, чтобы молоко потекло в горло. Мы с Линк подались вперед, затаив дыхание. И тихо выдохнули, когда дракон начал глотать. Часть белой жидкости проливалась из пасти прямо на куртку Хенсли, но он продолжал сосредоточенно заливать молоко в дракона.