– Отчего же некомпетентны, Василий Васильевич. Вы удивительно чётко обрисовали все риски. Думаю, нет нужды перебрасывать на Хоккайдо все батальоны. Полторы, а то и две тысячи морской пехоты вполне могут остаться для обороны Сахалина. Здесь же ящик патронов и десяток снарядов, сотня банок консервов куда как более ценны нежели чем дополнительный десяток солдат.

– Но если японцы подтянут значительные силы? Не могут же они смириться, что горстка русских головорезов безнаказанно попирает их священную землю. У самураев, насколько знаю, по данному поводу «пунктик», могут и кинуться в драку, не считаясь с потерями. Удержитесь?

– А вот тут, господин контр-адмирал, придётся вам поверить генштабисту-пехотинцу. Во Владивосток из Маньчжурии приходит подробная информация по пленным японцам, изучаются захваченные документы, в том числе и у убитых врагов. Наконец-то разведка взялась за дело. И так получается – последняя волна пополнений у маршала Оямы идёт из дивизий территориальных. В том числе сражаются и гибнут под натиском русской армии батальоны, переброшенные с Хоккайдо. И ведь боялись японцы десанта Небогатова на Хоккайдо. Боялись, но батальоны перекинули на театр военных действий. Не от хорошей жизни перекинули, поверьте!

– Значит, уверены, что продержитесь неделю? Без поддержки флота? С болью в душе спрашиваю, но предусмотреть необходимо все варианты.

– Неделю точно выстоим. Но если возможно, следующим рейсом «Алмаза» пришлите трёхдюймовые полевые орудия. Корсаковский порт охранять – так мало от них толку против больших кораблей неприятеля, а нам здесь в самый раз. Хотя бы шесть-восемь стволов и снарядов сколь возможно больше.

– Распоряжусь, – Игнациус неожиданно обнял опешившего полковника, – Сергей Николаевич, знайте, флот вас не оставит. Всё сделаем, чтоб помощь людьми и боеприпасами доходила, чтоб не было блокады. Тут, на земле вражеской удержаться, выстоять, – стократ труднее, чем в Порт-Артуре.

– Полно, Василий Васильевич, – Васильчикова тронул порыв адмирала, – не вижу ничего страшного и героического в разгоне и уничтожении сводных рот, составленных из необученных ополченцев. Вряд ли к нам перебросят гвардейскую дивизию и иные части, охраняющие Токио и важнейшие военно-морские базы. Тем более, как вы сказали, японский флот убавился на пару броненосцев. Самураям впору голову ломать, где же высадится десант из Владивостока. Наверняка наш отряд посчитают отвлекающим. Не двинет сюда, на край атласа Японских островов, Ставка императорская кадровые части. Не двинет, – весь мой опыт за то говорит.

– Дай то Бог, дай то Бог, – Игнациус нервно перекрестился. – Неловко мне, Сергей Николаевич, оставлять русских воинов против всей Японии без поддержки. Всё-таки четыре орудия главного калибра «Сисоя» – гарантия вашего спокойного отхода и погрузки на транспорта. А так – болит душа, ой как болит. Касаемо потерь Соединённого флота под Владивостоком, много там неясного и неподтверждённого. Ночь, темень. Чёрт его знает, броненосец ли то был, транспорт, крейсер. Ночью все кошки серы. Да и преувеличить свои подвиги всяк старается…