— Вам лучше судить, Александр Андреевич, — тут же согласился царь, подтвердив предположение Аракчеева. — Ваш опыт в военных делах не чета моему. Хотя дворянин с топором – это несколько эпатажно, не мужик все-таки. Но я рад, что вы заступились за капитана. Я несколько предвзят к нему. Руцкий оказал мне большую услугу, я предлагал ему остаться при моей особе, но он попросился в армию, чем, признаюсь, вызвал мое недовольство. Но ему покровительствует государыня, а я не могу ей отказать. Знаете, почему? — улыбнулся Александр.
— Нет, — ответил Аракчеев.
— Вы мой верный слуга и сподвижник, потому первым узнаете новость, до сих пор не известную никому при дворе. Государыня не праздна, и лейб-акушер это подтвердил.
— Поздравляю, ваше императорское величество! — вскочил министр. — Это действительно великая весть. У вас будет наследник!
— Сидите, Александр Андреевич, — император указал на стул, и Аракчеев послушно занял его. — С наследником пока неизвестно – кого Бог даст. Буду рад и дочери, хотя мечтаю о сыне. Остается молить Господа даровать его нам с супругой. Чтобы она успешно выносила дитя и благополучно разрешилась от бремени. Сами понимаете: мы не молоды.
— Никак нет, ваше величество! — возразил военный министр. — Вы мужчина хоть куда, да и государыня свежа как роза. «Родила двоих детей, родит и третьего», — едва не добавил Аракчеев, но вовремя спохватился, вспомнив от кого императрица рожала.
— Ах, оставьте, Александр Андреевич! — деланно рассердился император, погрозив военному министру пальцем. Но по лицу царя было видно, что комплимент он воспринял благосклонно. — Нам с супругой за тридцать. Не старики, конечно, но молодые годы уже за спиной. В таких летах обзавестись наследником непросто, я уже и не чаял, потому теперь всячески угождаю государыне, не желая ее огорчать. Она просит за капитана – ну что ж? Каприз беременной женщины… Я спрашивал у нее: чем Руцкий заслужил такое благоволение? Ответила, что по совету фрейлины приглашала его как лекаря дабы разобрался в ее женских хворях. Лечить Руцкий умеет, я и сам пользовался его услугами. Супруга осталась довольна, и ее беременность тому подтверждение.
Последние слова Александра прозвучали двусмысленно, но военный министр сделал вид, что не заметил. Руцкий был амантом[36] Елизаветы Алексеевны? Сомнительно: при дворе такое не скроешь. Когда у государыни имелся фаворит, о том знал весь Петербург. Не такой человек капитан, чтобы к нему воспылала страстью императрица. Ни титула, ни светского лоска, да и собой не слишком хорош.
— Полагаю, государь, следует объявить новость народу и велеть ударить в колокола, — предложил Аракчеев. — Из-за войны у людей много горя, пусть порадуются.
— О беременности государыни объявлять пока рано, — не согласился царь. — Сделаем это позже, когда сомнений не останется. А вот победу под Малым Ярославцем колокольным звоном отметить стоит. Я распоряжусь. А к вам, Александр Андреевич просьба. Посмотрите список представленных светлейшим князем офицеров – кого из них стоит награждать и как. Например, для Руцкого Кутузов просит орден Святого Георгия третьей степени, поелику крест четвертой степени у капитана уже есть. Не много ли будет обер-офицеру? Не припомню, чтобы мы награждали кого-либо таким орденом в столь невеликом чине.