— Нам нужно поговорить, граф! — буркнул генерал, встав передо мной.

А глаза-то горят, ноздри тонкого носа с легкой горбинкой трепещут.

— Слушаю, ваше превосходительство! — поклонился я.

— Анна Алексеевна обещала мне мазурку, — хмуро сказал он. — Вместо того направилась к вам и имела продолжительную беседу. Я требую объяснений!

— Нет ничего проще, ваше превосходительство, — вновь поклонился я. — Мы говорили о вас.

— Обо мне? — изумился он. — Почему?

— Графиня Орлова-Чесменская выделяет вас среди прочих поклонников. Спрашивала моего совета.

— И что вы ответили? — насторожился он.

— Охарактеризовал вас самым лестным образом.

— Благодарю, — удивленно сказал он и задумался. — Но почему графиня спрашивала совета у вас?

— Анна Алексеевна числит меня своим другом.

— Не знал, — покачал он головой. — И давно вы знакомы?

— С августа прошлого года. Мы с лейб-хирургом государя Виллие путешествовали в Петербург. По пути присоединились к поезду графини Орловой-Чесменской. Долгая дорога скучна, и Анна Алексеевна предложила мне развлечься верховой прогулкой. Вышло так, что мы выскочили на разбойников из беглых новобранцев. Те имели намерения ограбить и убить нас обоих. У меня при себе имелись пистолеты и шпага. Я застрелил трех мизераблей, остальные сбежали.

— Желал бы я быть на вашем месте! — воскликнул генерал.

— После этого случая Анна Алексеевна прониклась ко мне приязнью, — продолжил я. — Кроме этого мне удалось избавить ее от головных болей – ведь я лекарь по образованию. Думаю, нет резона объяснять, что между лекарем и пациентом часто возникают добрые отношения. Графиня одарила меня своим доверием, чему я рад. К тому же у кого спрашивать совета, как не у женатого человека, — закончил я с улыбкой.

— Прошу извинить меня, ваше сиятельство, — сказал Милорадович. — Я был непозволительно резок. Не будьте строги к влюбленному. Посоветуйте – что мне сделать, чтобы Анна Алексеевна приняла мое предложение? Она уже многих отвергла. Не хочу оказаться в их числе.

— А вы первым делом заявите, что не претендуете на ее состояние. Что вам нужна только она, и ничего более. Поклянитесь в том.

Он удивленно посмотрел на меня. Дескать, а приданое как же?

— Видите ли, ваше превосходительство… — начал я.

— Без чинов, Платон Сергеевич! — перебил он. — Для вас я Михаил Андреевич.

— Благодарю, — кивнул я. — Дело в том, Михаил Андреевич, что в каждом соискателе своей руки Анна Алексеевна видит претендента на ее состояние. Ее можно понять – графиня баснословно богата. Как любой женщине, ей хочется любви, а не корыстных поползновений. Вот и уверьте ее в обратном.

— Но… — было начать он, но я перебил:

— Взамен она назначит вам приличествующее содержание.

— Это как-то… — замялся он. — Жить на содержании у жены…

Можно подумать ты не об этом мечтал.

— Десять тысяч рублей в год вас устроит?

— Сколько? — потрясенно спросил он.

Ну да, для Милорадовича это невероятные деньги. Почти в десять раз выше его генеральского жалованья.

— Вы не ослышались, Михаил Андреевич. Я назвал эту сумму Анне Алексеевне, и она согласилась. Но это для начала. У графини добрая и щедрая душа. Как только она убедится в искренности ваших чувств, увидит, что других женщин для вас не существует, — последние слова я выделил интонацией и увидел, как лицо Милорадовича поскучнело, — ждите большего.