В то же время под Оршей будто возродились ужасные времена Аттилы и Тамерлана. В прорыв, проделаный большевистской пехотой и артиллерией, сплошным потоком хлынули несметные орды злых всадников на маленьких косматых лошадках. Они сразу же оказались буквально повсюду. Если где-то есть сильный хорошо укрепленный гарнизон, то они обтекают это место со всех сторон, не останавливаясь для того, чтобы завязать серьезные бои; или, если обойти невозможно, вызывают авиацию «марсиан», которая за одну или две атаки вдребезги разносит неодолимую прежде преграду. И вот теперь большевистская кавалерия подобно потопу разлилась по нашему тылу и делает в там все что захочет. При этом в штабе группы армий «Центр» сведения об их численности и глубине проникновения в наш тыл имеются самые противоречивые. По одним данным, глубина прорыва составляет десять-пятнадцать километров, по другим – передовые разъезды подходят уже к Борисову.

А в Борисове – дым столбом, бедлам и разгром. На месте здания, где размещался штаб 9-й армии, созданной взамен погибшей в Смоленске, несколько перекрывающих друг друга огромных воронок, будто сюда угодили несколько тысячекилограммовых бомб. Да-да, именно так – по докладу командира зенитного дивизиона, прикрывавшего штаб, все было спокойно, самолетов противника в воздухе не наблюдалось, а потому и воздушная тревога не объявлялась. Потом разом, без каких-либо угрожающих признаков, прогремело несколько сильнейших взрывов. Когда рассеялись пыль и дым то выжившие увидели, что здание, в котором размещался штаб 9-й армии, разбито в щебень, а окружающие его дома превратились в руины. Надо ли говорить, что совершенно бессмысленно под грудами кирпичного боя искать выживших в этом кошмаре.

Чуть лучше дела обстоят в городке Толочин, где расположен штаб 25-го армейского корпуса. Этот самый Толочин находится прямо на шоссе Смоленск-Орша-Борисов-Минск, вдоль которого проходит ось главного удара большевиков на Минск. Так вот, с самого утра над этим Толочином непрерывно висит вражеская авиация. Вперемешку большевики и «марсиане». «Адские гребешки»^>47 сменяются «Мясниками»^>48, следом за ними прилетают стрекочущие как газокосилки «Потрошители»^>49, помимо нанесения бомбовых и ракетных ударов, разбрасывающие специальные ракеты для целеуказания. А потом, ориентируясь на дымовые сигналы этих ракет, со звенящих высот валятся в атаку русские двухмоторные пикировщики. Когда улетают одни вражеские аэропланы, сразу прилетают другие, и нет этому ни конца, ни края.

Удары по расположению штаба чередуются с бомбежками железнодорожной станции, в окрестностях которой дислоцирована резервная 555-я пехотная дивизия. Из тела этого единственного резерва командование корпуса сейчас выдирает куски плоти для формирования временных камфгрупп. И все это в тщетной попытке остановить потоп большевистской кавалерии, хлынувший через дыру во фронте. То есть, связи со штабом 25-го корпуса у нас нет, и здесь, в Минске, даже неизвестно, жив ли еще старина Карл Риттер фон Прагер. Данные, которые мы тут получаем, косвенные, и приходят они по линии железнодорожной дирекции «Центр» от начальника станции «Толочин». Сам штаб корпуса, скорее всего, утратил все свои радиостанции и не выходит на связь с восьми утра, когда поступило сообщение о первом авианалете на Толочин. Мы уже пытались достучаться до них через железнодорожников с приказом немедленно прекратить формирование кампфгрупп (потому что таким путем потоп не остановить), а вместо этого 555-й дивизии занять оборону вокруг Толочина и ждать прибытия подкреплений. Уже грузятся в эшелоны 71-я и 75-я пехотные дивизии, которые мы намереваемся отправить на помощь 25-му армейскому корпусу, несмотря на то, что в Борисове уничтожен не только штаб 9-й армии, но и все мосты через Березину, как шоссейные, так и железнодорожные.