Но оставшиеся восемь отыскали то, к чему стремились, ради чего подличали и обманывали, ради чего втирались в доверие к презираемым ими аборигенам. Они отыскали самое мощное и в то же время наиболее избирательное оружие во Вселенной. Называлось оно «гроссады», имело вид небольших светящихся камешков и создавалось невероятными силами тяжести в самом крупном темном образовании Якоря, конгломерата черных дыр, называемом Бездна. Риск погибнуть при выемке камней даже с верхнего уровня считался самым высоким во всей Вселенной. По крайней мере, исследованной Вселенной. Но при определенной ловкости, удаче, бесшабашности и тонком расчете гроссады можно было достать. Затем к ним прикреплялись должные устройства, задавались должные программы выбора излучаемой энергии, и маленький камешек мог стать причиной гибели любой флоры и фауны, всего живого, что находится на планете. Причем выбирать было очень легко: не нравятся ящеры и змеи, значит, лучи уничтожат только их. Достаточно задать нужную программу распределителям. Не нравятся какие-то породы деревьев, ядовитые лианы и определенные крупные хищники, мешающие заселению дикой планеты, – и тут на помощь приходит гроссад. Краткое облучение – и планета готова к колонизации. Или, как кощунственно стали действовать кентавры, к повторной колонизации.
Вначале неблагодарные чудовища уничтожили своих благодетелей, стерилизовав планеты их основного и вспомогательного обитания. Разве что не смогли добраться до жалких остатков трапарсов, которые, пытаясь спастись, рассеялись по иным мирам и затаились малыми группками или в одиночку.
Затем рогатые мстители подались уничтожать своих основных врагов. И после довольно жестких столкновений уничтожили людей. Но и самих их после этого осталось только четверо. И эти четверо не угомонились, даже реализовав все свои планы мести. Как лучшие ученые, как самые деятельные личности, как наиболее жаждущие полного подчинения вокруг, они размахнулись на звание богов, у которых в подчинении должно быть не менее чем по галактике.
И чудо произошло.
За восемнадцать тысяч лет четыре кентавра добились большего. Намного, намного большего! Во-первых, они прожили эти восемнадцать тысяч лет, что уже было для них основным достижением. В этом помогли знания завоеванных, подчиненных цивилизаций, а также наследство тех вымерших народов, от которых остались только пустынные города и безжизненные космические корабли величиной с небольшие планеты. Подобного добра оказалось во Вселенной предостаточно.
Во-вторых, каждый из них держал в своей жесткой власти не одну, а сразу четыре, а то и пять галактик. А на весь окружающий хоровод иных звездных скоплений имели большое влияние не так лично, как через подставных диктаторов и созданный специально для надзора институт Сияющих.
Ну и, в-третьих, кентавров признали и приняли в свой немногочисленный коллектив остальные Конструкторы. Именно так называли себя те, которые стали богами на своих участках Вселенной и считались и всесильными, и бессмертными. Коллектив получался сравнительно небольшой, всего полтора десятка особей, да плюс четверо «новеньких», и воевать никому из них между собой не хотелось. Да и не моглось, если уж говорить прямо. Несмотря на божественность и вездесущность, управлять многочисленными мирами невероятно трудно, и, в конце концов, наступает тот предел, после которого никаких сил, умений, да и желания не хватит для управления иными разумными существами. Глаза видят, да руки не достают. То, что ухватили в пасть, – не выпустить бы! И так ежедневно, ежесекундно куски гигантских космических империй то откалывались как независимые образования, то вели войны за свободу своих соседей, то кидались в отчаянную атаку на самого Конструктора.