Вспомнился давний разговор с мамой, когда она прожила у тети Нины первые полгода и прилетела на зимние каникулы. Настя тогда пожаловалась, что у родни обстановка дома, мягко говоря, похоронная, и спросила, почему так. Мама задумалась и много позже, когда Настя уже перестала ждать от нее ответа, сказала, что это все от трусости и от жадности идет. Люди боятся жить, сидят по своим раковинам, не высовываясь, но поскольку человек все же не улитка, то ему требуются всякие там душевные переживания, эмоции и даже потрясения. Но где их взять, если ты боишься лишний раз выйти за порог и поднять глаза на начальство? Только в семье устраивать трагедии на пустом месте. Обижаться, ссориться, мириться и сжигать таким образом адреналин, который иначе разрушит организм раньше времени. Трус вроде бы видит цель и направляет на нее оружие, но разворачивает его дулом к себе, а поскольку сам он одет в броню из эгоизма, то заряд рикошетит в его родных. Потом такой человек очень удивляется, почему у него ничего в жизни не получается, ничего он не достигает, но очень редко когда догадывается повернуть ружье нужной стороной. «А главное, если человек трус, то он трус во всем, боится не только жить, но и продешевить, – вздохнула мама, – как это дарить любовь, не ожидая ничего взамен? Граждане, вы в своем уме, ведь у меня ее так мало, за каждую крупинку я должна получить сторицей! Ведь это что же, если я буду просто заботиться о своих близких и радоваться тому, что они есть, так они, чего доброго, и под мою дудочку плясать перестанут, незачем им станет прыгать передо мной на задних лапках, как собачкам за лакомством. Так что, Настенька, если хочешь жить в радости, ничего не бойся и не жалей любви».
Настя вздохнула, подумав, что вроде живет по маминым заветам, ничего не боится и любви не жалеет, а радости все нет…
Проснувшись, Данилка скуксился и собрался заплакать, но Настя покатила коляску очень быстро, как он любил, и сын передумал.
После пробежки на солнцепеке Настя раскраснелась и затхлую прохладу парадной ощутила особенно остро. Зябко поведя плечами, подхватила Данилку одной рукой, второй потянула сложенную коляску по ступенькам. Коляска, подскакивая, гулко звенела на весь подъезд. Почему-то именно в эти минуты Насте становилось остро жаль, что она не замужем. Со всем можно справиться самой, но как, наверное, хорошо, когда муж таскает вверх-вниз детскую коляску…
Выспавшись на прогулке, Данилка отверг идею тихого часа, как недостойную себя, и после обеда они с Настей устроились играть на полу. Она подложила стопку книг под один конец широкой чертежной линейки, которую Лариса зачем-то принесла с работы, и началась любимая игра «Утя-моряк катается с горки».
Настя покупала сыну игрушки при каждом удобном случае, но любимцем Данилки был облезлый пластмассовый утенок на четырех колесах и в бескозырке, подаренный соседкой по коммуналке. Выглядел он довольно жутко, и Настя недоумевала, что за гениальная голова додумалась приделать утке колеса вместо ног, но Данилка, возможно, потому, что никогда не видел живых уток, полагал Утю-моряка верхом совершенства.