Лейтенант за шиворот потащил немца к реке, пинком спровадил в воду. В этот момент фриц очнулся, захрипел. Безуглов вошел в воду, снова взял его за шиворот, погрузил голову в реку. И держал, пока бедолага не перестал биться. Он оттащил его поглубже, вернулся. Тело затонуло, медленно исчезнув из вида. Глубина в заливе была приличной.

– Смотри-ка, в этом месте работают законы физики, – прошептал Караган.

– Ты про какой сейчас закон? – не понял Цветков. – Что тело, погруженное в воду, тонет?

– Живое тело, погруженное в воду – тонет, – уточнил Караган. – А прикончи его до того, как утопить, – хрен бы оно утопло. Так и плавало бы, как дерьмо…

Безуглов натянул каску, завернулся в плащ-палатку, подтянул к себе автомат. Пока суд да дело, схватил удочку, выдернул снасть, проверил червяка, снова закинул. Клюнуло быстро, он грамотно подсек, и через мгновение по камням, переливаясь на солнце, прыгала вполне упитанная рыбка.

Безуглов победно гоготнул, стал снимать ее с крючка. На обрыве засмеялись. Павел вздрогнул. Снова тот солдат с ведром. Ведь чувствовал же – плохая примета! Но Безуглов вел себя достойно, повернулся спиной, снова закинул удочку. Солдат что-то спросил. Уроки немецкого языка в школе Безуглов прогуливал, ответить было нечего. Он и не стал отвечать, сидел, пристально глядя на поплавок.

Немец поколебался немного, стал спускаться. Безуглов слышал его шаги, но и ухом не повел. Снова клевало. Он резко подсек, но рыбка сорвалась. Может, и к лучшему.

Павел подкрадывался сзади. Чертовски рискованно, а если еще кто-то выйдет? Придется остальным отдуваться. Он ударил немца кулаком в загривок, тот споткнулся и покатился вниз.

Безуглов покосился через плечо, но с места не тронулся. Павел рухнул на колени, ударил немца по голове прикладом. Тот выплюнул изо рта зубную крошку, стал пускать пену. Он уже не мог ни дергаться, ни кричать. Ни каски, ни плащ-палатки у него не было, только засаленный мундир в дырах, и тот сейчас залила кровь.

– Неплохо вы его отделали, товарищ майор, – снова покосился Безуглов, – я бы за него двух небитых точно не дал.

Пришлось и этого топить в заливе. Немец извивался, сучил ногами. Вспенилась вода, принимая еще одну жертву.

Какие-то звуки послышались сверху. Офицеры переглянулись, Безуглов снова отвернулся спиной, припал к удочке, Павел нырнул за ближайший окатыш.

На обрыве показался уже знакомый гауптман, с подозрением посмотрел вниз. Потом повертел головой, крикнул:

– Юнгер! Куда подевался обер-ефрейтор Венс?

Ответить было нечего. Но Цветков с Караганом не растерялись, покинули укрытие, прыжками побежали вперед. Гауптман уловил движение краем глаза, дернулся, но уже в следующий миг его повалили, заткнули рот. Какая-то невероятная сила выбросила майора из-за камня.

– Вадим, пошли!

– Что, уже? – растерялся Безуглов. – А может, еще порыбачим?

Он вскочил, забросил удочку на стремнину, чтобы ее быстрее унесло, и последовал за командиром, придерживая болтающийся на голове шлем.

А теперь руки в ноги! Офицер лежал на траве, дергался, ноги ему держал Цветков, а Караган засовывал в глотку два скомканных носовых платка – одного явно не хватало.