На берегу сидел на корточках обросший щетиной немец, набирал воду в котелок. По сторонам не глазел. По кромке леса блуждали фигуры в грязном обмундировании. Разрыв среди деревьев – в глубине палатки. Горели костры, на рогатинах висели котелки. Там тоже сновали люди, кто-то сидел у костра. Доносилась лающая немецкая речь. Палаток было много, не меньше десятка. Их не хватало, Кольцов заметил шалаши, сделанные из жердин и охапок листвы.

Проплыл полевой госпиталь – неуклюжий брезентовый шатер, связанный из чего попало. Разнообразия строительных материалов у немцев не было. От шатра исходил удушливый запах, там стонали люди. У входа сидел на корточках бледный мужчина в медицинском халате, жадно курил.

Проплыли холмики с крестами, сколоченными из обрезков молодых деревьев. «Несладко им тут», – подумал Павел.

Несколько человек сидели на обрыве, свесив ноги, равнодушно взирали на реку. Павел погрузился в воду и вынырнул, лишь когда иссяк воздух в легких. Группа «отдыхающих» немцев осталась сзади, они по-прежнему смотрели на воду с тем же равнодушием.

Показалась ветхая деревянная избушка, гниющие дощатые постройки – возможно, бывшее прибежище лесника или рыбаков. Здесь находился штаб потрепанного войска. Сновали люди в офицерских фуражках. За дощатой загородкой попискивала рация – виднелась спина радиста. Доносился невнятный гул голосов. Какой-то фриц стирал портянки, стоя на коленях у воды. И снова тянулись палатки, шалаши, импровизированный сортир на берегу, к которому выстроилась короткая очередь.

Течение убыстрялось, река входила в поворот. «Не оглядывайся, – твердил он себе. – Там все без изменений». И все же обернулся. Река несла обломки растительности, коряги, бревна. На него летел увесистый прибрежный камень!

За какой-то миг Павел оценил обстановку. Оборвалась населенная часть урочища. За меандром – никого. Пока по крайней мере никого. Крутые берега, пушистые ели на обрывах. По курсу странный «архипелаг» – цепочка булыжников в воде поперек течения. «Фарватер» узкий – либо в лепешку разобьешься о камень, либо проскочишь в двухметровый проем… Он отпустил свое бревно, подался влево, избегая столкновения с булыжником, вписался в стремнину.

Течение разгонялось, местность уходила под уклон. Он с трудом удержал равновесие, основательно нахлебался. Впереди свободное пространство, но по курсу доносился подозрительный гул.

Павел резко подался к левому берегу, представив, как падает в порог. Там действительно был порожек! Пусть небольшой, но много ли надо, чтобы разобрать человека по косточкам? Он начал грести, задыхаясь. Сосны приближались рывками. Маленький заливчик – слава богу, в нем не было течения! Под ногами образовалось дно.

Кольцов вцепился в торчащий из воды каменный клык, перевел дыхание. Все, спасение самого себя прошло успешно. Он отцепил от пояса громоздкий вещмешок, выбросил его на берег. Обернулся – на него неслось какое-то бесформенное чудо с вытаращенными глазами! Он принял на себя удар, схватил Цветкова за шиворот:

– Живой?

Лейтенант затряс всклокоченной головой. Павел потащил товарища на берег. Тот вырвался – мол, сам не маленький, – опустился на корточки, выбираясь на сухое. Они побежали в лес, там повалились за ближайший бугорок.