Внутри стояла ее мать.

Диана ахнула, захлопнула дверь. Подышала немного, ловя ртом воздух, затем вновь повернула ручку.

Мать никуда не делась. Диана хорошо знала это выражение лица и позу: сжатые губы, тяжелый категоричный взгляд, стиснутая в кулак правая рука. Именно с таким видом мать обычно читала дочери нотации, давила на чувство вины.

Невероятно. Мать была жива; значит, в камере находился не призрак. Мать жила в Массачусетсе; значит, тут она находиться никак не могла. Диана не понимала, что происходит. Зато теперь она понимала тревогу мисс Тремэйн.

Коридор неожиданно ожил. Стали слышны легкие удары, дробный перестук, гулкий грохот. Диану окружили голоса – шепот, вскрики, монотонное бормотание. Жуткая какофония доносилась отовсюду, сбивала с толку. Конец коридора потонул в тумане, покрылся пятнами и мазками, как картина импрессионистов, будто распадаясь на глазах. Напуганная, Диана повернула к выходу, и тут распахнулась дверь первой комнатушки. Диана пробежала мимо, краем глаза заметила что-то внутри камеры, больно ударилась плечом о входную дверь, одновременно нащупала пальцами ручку.

Ничего не произошло. Дверь была заперта.

Нет!

– Помогите! – Диана забарабанила в дверь. – Выпустите меня!

За спиной послышалось движение. Тяжелые шаги, скребущие когти, громкие голоса – все ближе, ближе.

– Помогите!

Дверь открылась.

Линда! Диана буквально вывалилась наружу и быстро захлопнула дверь.

– Не могла я тебя тут бросить, – сказала Линда. – У меня было нехорошее предчувствие.

Диана кинулась к подруге, благодарно сжала ее в объятиях.

– Ты видела? До того, как я закрыла дверь? Видела у меня за спиной?..

– Видела темный коридор.

– Господи, – выдохнула Диана. – Господи.

– А ты что видела? Что там?

Диана помотала головой.

– Сейчас расскажу. Только давай отсюда уйдем.

Схватив Линду за руку – крепковато, наверное, – Диана подтолкнула подругу, и они торопливо дошли до конца корпуса. Интересно, в соседних со штрафплощадкой кабинетах слышно что-нибудь через стены? Надо разузнать, кто из преподавателей тут работает, и непременно с ними поговорить.

Остановились подруги лишь в центре двора. Диана присела, тяжело дыша, обхватила колени. Сердце ухало, словно после гонки, руки дрожали.

– Что там было? – спросила Линда.

Диана рассказала все с самого начала.

– И что же это такое? Что там происходит?

– Не знаю. Но я туда больше ни ногой. И никому не советую.

– Кроме Джоди.

Диана вдруг рассмеялась. Она хохотала неудержимо, долго, пока на глазах не выступили слезы.

– Кроме Джоди…

– Ну и еще, пожалуй, Бобби, – улыбнулась Линда.

Тучи, которые собирались весь день, скрыли от глаз луну и звезды. Бодрящий ветер – не сильный, но и не слабый – колыхал флаги, расставленные по периметру ярмарки, и кружил в водовороте над землей мятые осенние листья. Из дома по соседству долетал древесный запах поленьев в камине.

Лучшего вечера для праздника урожая и желать было нельзя.

Праздник организовали на поле возле спорткомплекса. Не на стадионе, где обычно играли в футбол, а рядом со спортивным залом – на том поле, где проходили уличные уроки физкультуры. К участию в ярмарке допустили школьные клубы и организации, которые прошли, по словам Майлы, жестокий и предвзятый отбор. В этом году количество спонсируемых игр и развлечений било все рекорды. Внушительная армия волонтеров, состоявшая из учеников, учителей и родителей, почти целую неделю украшала поле и устанавливала палатки с балаганами, так что сегодняшняя подготовка закончилась рано. Все выглядело великолепно.