Теперь мы живем в мансардном этаже с террасой, на которой я посадил дикий виноград, и получилась полная иллюзия английских домов. Если бы у нас был шестой этаж, был бы виден весь Петербург, а у нас видно только ближайшие крыши…
К сожалению, у нас нет общих детей, но Светочкин внук Артемий – наш общий любимец. Недавно он защитил диплом во мхатовском училище на продюсерском факультете. И сейчас является моим агентом, защищая авторские права, потому что не очень приятно, когда везде публикуют мои фотографии, не ссылаясь на автора.
У нас со Светочкой все складывается очень удачно, а случающиеся неприятности заканчиваются благополучно.
Просматривая недавно домашний архив, я нашел небольшое послание нам со Светой от нашего доброго друга:
«Есть в печальном городе Санкт-Петербурге два удивительных человека. Она – пленительно красива и в то же время очень деловая, он – тоже очень красивый человек, это вне всякого сомнения, и наделен редчайшим талантом. Общение с ними для меня – всегда огромное наслаждение. Называть себя их другом для меня гордость. Искренне Вас целую и до встречи.
Ваш Вадим Жук».
Спасибо тебе большое, Вадим. Мы всегда ждем с тобой встречи.
Наслаждение творить
Я не репортер, я – фотограф. Я снимаю только тогда, когда не снимать нельзя. В свое время я говорил, почему занялся фотографией. Потому что такое количество изображений, такое количество портретов, будучи живописцем или графиком, я бы никогда не сделал в силу огромной энергоемкости этой работы. А тут за день, за два можно сделать замечательный портрет.
Что касается современных технологий, то я их не избегаю. Когда нужно быстро что-то отснять и в приоритете материальная часть процесса – снимаю на цифровую камеру, а для удовольствия до сих пор снимаю на пленку. Цифра – это быстро, удобно, но вообще-то она развращает, потому что можно делать огромное количество кадров, абсолютно не напрягаясь и не думая.
Как проходит процесс съемки? Чаще всего он происходит на каком-то интуитивном уровне, и сказать, что у меня есть какая-то четкая система, я не могу. Конечно, какая-то есть, но в основном все идет от моего художественного образования, от широты моих ассоциаций. Просто я очень хорошо знаю изобразительное искусство, перед моими глазами все время потрясающие примеры Врубеля, Серова, Ван Дейка, Рембрандта. Я вижу, что они делали, для того чтобы создать тот или иной образ. Я пытаюсь в какой-то мере этому следовать и надеюсь, что (в силу того, что это убеждает и моих персонажей, и зрителя) я прав. Видимо, интуитивно я нахожу достаточно точный ход.
Наверное, самое сложное для меня в создании фотографии – это испытание того напряжения, послание импульсов своему герою, когда я уговариваю его стать тем, кем он должен стать на фотографии, и тем, кто мне нужен в конечном итоге. И это не всегда с первого раза получается.
Снимать актера и снимать режиссера – в этом нет никакой специфики. Более того, есть актеры, которые не очень умело фотографируются, потому что между киносъемкой и фотосъемкой большая разница. В кино есть партнер, есть движение, есть текст. В фотографии ничего этого нет. Единственное, что для меня важно, – интересен мне конкретный человек или нет. Если человек мне не любопытен, я даже не берусь его снимать, потому что знаю, у меня ничего не получится. Ни фантазия, ни эмоции, ни интуиция – ничего не сработает.