Был еще один очень важный и принципиальный повод, по которому я приезжал на съемки к Андрону Кончаловскому в любое время ночи. На этой картине у меня начался роман с Беатой Тышкевич. Когда-то они с режиссером Анджеем Вайдой, в то время ее мужем, привозили во ВГИК свой фильм. Она была женщиной ослепительной красоты, и все студенты бросились к ней, пытались пообщаться, фотографировали, и только я почему-то стоял в стороне. Я ничего не загадывал и не планировал, но мне не хотелось быть лишь человеком из толпы. И вот звезды сошлись. На «Дворянском гнезде» я уже снимал Беату как полноправный член киногруппы и, естественно, очень старался.

И, кстати, тогда я все-таки внес свой вклад в большое кино: в «Дворянском гнезде» Кончаловского три или четыре кадра сняты моими руками.

И, что удивительно, вдруг выяснилось, что Беата Тышкевич обратила на меня внимание. Одну из сцен мы снимали в Екатерининском дворце в Царском Селе, и там она потеряла жемчужную сережку. Все стали суетиться, ползать по полу. А я опять стою в стороне и понимаю, что суетиться нельзя, но найти эту сережку должен именно я. Я весь напрягся, сконцентрировался и увидел ее на расстоянии нескольких метров. Не сходя с места, я бросил Беате: «Так вон она». И все.

После этого эпизода мы пошли в камерваген и начали целоваться. С этой сережки все и понеслось. Кстати, Андрон в силу своего перфекционизма все украшения для съемок одолжил у своей мамы, хотел, чтобы все в кадре было настоящим. И все эти семейные драгоценности украли. А на моей фотографии Беата осталась в жемчужных серьгах его мамы, Натальи Петровны Кончаловской.

Это были потрясающие дни: красота дворцов и природы, белые ночи, состояние влюбленности. Дошло до того, что на «Ленфильме» в костюмерном цехе я достал гусарский ментик и разгуливал в нем по городу.

Помню, мы снимали один из эпизодов «Мама вышла замуж» в Петропавловской крепости и Беата приехала ко мне на съемку. А Тышкевич тогда пользовалась большой любовью у нас в стране: красавица, популярная актриса, да еще и иностранка. Все, а особенно провинциальные туристы, оказавшиеся в тот день в Петропавловской крепости, сворачивали на нее шеи. Уже и мне кто-то стал шептать: «Ты только посмотри, Беата Тышкевич пришла, интересно, что она тут делает?» Естественно, я шифровался, говорил: «Ну, наверное, она пришла на экскурсию». Но когда Беата подошла ко мне и мы крепко обнялись, наша тайна раскрылась.

Роман с Беатой продлился несколько лет. Она часто приезжала в Россию, где у нее было много съемок. Как-то раз, когда она улетала из Петербурга обратно в Варшаву, стоял жуткий холод – было уже начало зимы. А наш Пулковский аэропорт в те годы был маленький, типовой, и нам с Беатой там даже негде было приткнуться. Но отношение к ней было особенным, поэтому нам кто-то из администрации предложил: «Ну, чего вы тут сидите, идите в самолет». И мы пошли с Беатой в пустой самолет. Сидим там какое-то время, и вдруг по трансляции объявляют, что через пятнадцать минут самолет взлетит. Видимо, про меня забыли. Я говорю: «Беата, слушай, сейчас же твой самолет взлетит вместе со мной». И мы попрощались. Уже потом Беата сказала: «Надо было тебе тогда улететь, я в Варшаве бы договорилась». – «Да, ты бы договорилась, а представляешь, что сделали бы с этими людьми, которые нас пустили». Беата очень хотела, чтобы я переехал к ней в Польшу, но в другой стране я своей жизни не представлял.