—О, я с тобой справлюсь. Она вновь наклонилась, скользнула вниз, проведя языком по его груди.

Ладно, подумал Оуэн, чувствуя, как закипает кровь. Пусть справляется.

Она завладела всем его телом, каждым его дюймом, дразня, возбуждая, соблазняя и волнуя. Эйвери была то стремительной и грубой, то медленной и нежной; она вывела его из равновесия, сбила с ритма, дала понять, что он целиком и полностью принадлежит ей.

—Оуэн, Оуэн, Оуэн, — шептала Эйвери, когда приподнялась над его телом, опьянев от власти и желания.

Почувствовав, как он входит в нее все глубже и глубже, она вцепилась в его плечи, одновременно торжествуя победу и покоряясь. Оуэн положил руки на ее грудь, прижал ладонь к бешено стучащему сердцу.

Их губы встретились в долгом трепетном поцелуе.

Она поднялась и откинула голову назад, отдаваясь тому чувству, что переполняло их с Оуэном.

И двигалась до тех пор, пока они оба не обессилели.

Позже Эйвери обработала руку Оуэна, поцеловала ранку. Накинув голубой клетчатый халат, подогрела на кухне суп, повинуясь порыву, зажгла свечи.

—Метель... Может, останешься?

—Да, пожалуй, останусь. Довольная, она налила суп в белые толстостенные миски, пока снег окутывал весь остальной мир.

Насколько Оуэн себя помнил, ему всегда нравилось рассчитывать, искать ответы, выяснять детали. Благодаря врожденному пристрастию к расписаниям, графикам, планам, конечным итогам и решениям, он стал координатором всех проектов компании «Семейный подряд Монтгомери» и не представлял, что может заниматься чем-то другим, испытывая ту же гордость и удовлетворение.

Совместная работа с братьями его вполне устраивала. Они могли не соглашаться друг с другом, злиться и ссориться, но всегда приходили к общему мнению. Оуэн понимал братьев, как себя самого. Знал все их слабые места, что было на руку, когда он сердился и хотел кого-нибудь из них уязвить.

Задачи он решал методично, рассматривал все факты, перебирал компромиссные варианты и принимал окончательное решение.

Ситуацию с Элизабет Оуэн тоже воспринял как задачу.

В их гостинице обитает привидение. Странно, но факт. До сих пор оно вело себя довольно покладисто, хотя порой вредничало. И еще — Монтгомери в долгу перед Элизабет: она предупредила Бекетта, что этот придурок Сэм Фримонт напал на Клэр.

Она просила только об одном. О Билли.

Только вот кто этот Билли? Когда он жил? Что связывало его с женщиной, которую они прозвали Элизабет? Кольцо на ее руке означало какие-то отношения, возможно, помолвку. Но в мире Оуэна между возможностью и фактом была существенная разница.

От привидения они ничего не добились.

Оуэн решил, что для начала нужно установить личность Элизабет и узнать, когда она умерла. Насчет того, где это случилось, у него было предположение, хотя и чисто гипотетическое, — в гостинице.

—Вполне разумно, правда?

Оуэн устроился с ноутбуком в обеденном зале, полагая, что получит подсказку от Элизабет, если займется поисками там, где она обитает.

—Мне тоже так кажется, — согласилась Хоуп, ставя у его локтя кофе. — Иначе как она сюда попала?

—Я полазил по сайтам о паранормальных явлениях. Узнал много всего необычного, и хотя большая часть, скорее всего, выдумки, считается, что многие из тех, кто не ушел навсегда, появляются чаще всего там, где они умерли, или в важных и значимых для себя местах. Если Лиззи умерла здесь, то она либо останавливалась в гостинице, либо здесь работала или была как-то связана с владельцами.