— Иди сюда, придурок. — Мансур остановился перед первой дверью и щёлкнул замком.

Я подождал мгновение, а затем подошел к нему. Парень с «Uzi» тащился следом.

— Заходи. — Мансур толкнул дверь.

Я шагнул вперёд, и он грубо толкнул меня в спину. Его пальцы были растопырены и рука приземлилась прямо между моими лопатками. Он вложил в толчок весь свой вес, как будто пытался вышвырнуть меня через заднюю стену. Небольшая расплата за то, что было раньше, как я догадался. Наверное, он надеялся, что я упаду ничком и буду выглядеть глупо перед парнем с «Uzi». В таком случае он, должно быть, был разочарован. Потому что я разгадал его намерения — он отражался в стекле. Так что я сделал упор на ногу и с усилием откинулся назад. И в итоге едва ускорил шаг.

Комната была точно такой же, как офис и мастерская Дендонкера, только с зеркальной планировкой. Туалеты были слева, а классная доска — справа. Там был только один предмет мебели. Армейская койка. Она находилась в самом центре комнаты и была привинчена к полу. На койке сидела Микаэла Фентон. Она схватила свой костыль, встала и сделала один шаг в мою сторону.

Дверь за мной захлопнулась. Шаги удалялись по коридору. Тридцать секунд спустя они снова потопали обратно. Дверь открылась, и в образовавшуюся щель влетел матрас. Я шагнул в сторону, чтобы он не попал в меня. Он был тонким, с кремовыми и оливково-зелёными полосками. И на нём было весьма много следов и пятен. Вероятно, это был тот самый, что лежал на кровати в мастерской. Без простыней и одеяла. И без подушки.

— Спите спокойно, придурки. — Мансур снова хлопнул дверью.

Я услышал, как повернулся ключ. И на этот раз две пары шагов загрохотали вдалеке.

Фентон обошла смятый матрас, подошла и обняла меня свободной рукой. Она притянула меня к себе и прижалась головой к моей груди.

Она сказала:

— Я не могу поверить, что ты здесь.

Затем она отпустила меня и сделала шаг назад.

— Тебе не следовало приходить. Ты ведь знаешь это, верно? О чём ты вообще думал?

— Я как тот плохой пенни из поговорки. Всегда возвращаюсь.

— Это не смешно, теперь мы оба в беде и у нас серьёзные проблемы. И мне кажется, что мы не выйдем отсюда живыми.

Я покачал головой.

— Не волнуйся, всё будет хорошо. Через три дня ты будешь дома, в тепле и комфорте.

Она подняла свободную руку, затем указала на своё ухо, затем сделала круговой жест, указывая на комнату в целом.

— Всё, что я могу сделать, это поблагодарить тебя. И мне жаль, что я втянула тебя во всё это.

— Не стоит благодарностей.

Я поднял матрас и положил его на пол примерно в двух метрах от кровати.

— И серьезно, не волнуйся.

Я был уверен, что нас прослушивают.

— Я договорился с Дендонкером. Я кое-что сделаю для него, и он отпустит нас.

— Ох, хорошо бы. — Она закатила глаза. — Это обнадёживает.

Я воспользовался туалетом, а когда вышел, то увидел, что она сняла свой матрас с кровати и положила его на пол рядом с моим. Она расстелила свою простыню так, чтобы она закрывала примерно половину каждого матраса, и дала нам по одной подушке каждому.

— Можешь выключить свет? — спросила она.