«Ты бы лучше подумала, как будешь меня уговаривать».
Я сжимаю бедра, между которыми снова стало влажно, и пишу совсем не то, что нарисовалось в моей голове.
«Доводами рассудка?».
«Лучший довод находится между твоих ног. Ты уже в постели? Сегодня надела свою старушечью пижаму или легла после душа в полотенце?».
Хорошо, что он не видит, как стремительно мое лицо заливает жар. Я скидываю полотенце и остаюсь совсем обнаженной.
«Не угадали».
«Зачем гадать, давай я приеду и посмотрю».
Глава 16. Игнат
Эта Оля меня доведет. Нет, реально, ну потрахаемся мы, получим удовольствие, что плохого-то? Сама ведь хочет, и даже не стесняется признаваться. Еще немного и придется применять насилие, которое, скорее всего, понравится нам обоим. Но вместо того, чтобы порадовать, наконец, мои задубевшие яйца и себя, она словно яростная львица принялась за работу. И ведь понимала, что ей здесь не рады, понимала, что нахуй мне ее помощь не нужна. Или нужна? Нет, документы она реально привела в порядок. Теперь в кабинете даже есть, где присесть, ну и потрахаться конечно. Только вот как назло трахаться на этом столе хочется именно с ней. Наверное, мы оба понимаем, что это эффект охоты. Своеобразная игра, после которой мы вернемся к рабочим отношениями и редкому сексу без обязательств друг перед другом. Наверное, это ее и не устраивает, а я ничего другого предложить не могу.
Даже думать не хочу о том, чтобы кому-то снова начать доверять и вляпаться в отношения, которые все равно закончатся.
Сегодня в клубе аншлаг, а я вместо того, чтобы за порядком следить, на стены проклятые пялюсь. Может все дело в них? Даже не в стенах, а в рисунках, которые за столько лет успели пожелтеть и кое-где стереться. Если бы так легко могла стереться художница, которая все это нарисовала, было бы отлично.
Все дело не в клубе, не в рисунках, а в ней. Алина, сука такая. Она помогала мне с клубом, мы собирались пожениться, а потом в нашу жизнь вторгся Костя, в которого она влюбилась. Несколько недель боялась мне сказать, а потом просто исчезла, написав мне дурацкую смску. Я, конечно, нашел их, спросил, подрался с Костей этим, следователем, и отпустил. Потому что любил настолько, что не готов был мешать счастью. Вернулся в клуб, разбил всю посуду, раздолбал всю мебель и хотел сжечь стены, но так и не смог. Не смог стереть напоминание о нескольких неделях счастья.
И это меня держит. Я ведь понимаю, что Оля другая, что в голове у нее не ветер, что она готова работать и буквально ночевать здесь, но все равно не готов довериться даже ей.
Но на счет стен думаю. Это поможет отпустить фантомную боль, которая меня мучает так долго. Десять долбанных лет, хотя Алина давно уже замужем и счастлива в браке, насколько я помню, а я все равно думаю, как бы сложилось это у нас.
Раньше я гонял на байке, раньше все, что мне было нужно – это потрахаться в туалете клуба или подсобке, а вечером набухаться в хлам. Я думал, она такая же, а ей уют подавай. Уют со следаком Костяном – это, конечно, сильно. Но у них получилось, а я так и остался один, в клубе, который уже сотню раз сменил сотрудников, который снова и снова менял посетителей. И только одно оставалось неизменным. Я, как его хозяин.