Мне легче, мне значительно легче, когда он так лихо перевел тему. Я бесконечно благодарна ему, что он даже не стал заводить тему о том, что сейчас произошло. Что не пытается снова поднять подол ночнушки и увидеть, сколько влаги там сейчас стекает по ногам.

– Просто свои ресурсы золушки я трачу исключительно на ваш клуб.

– Верю, Дикарка, – он улыбается, а я указываю на кухню.

– Подождите, – как глупо сейчас говорить с ним на «вы», ужас. – Подожди меня там.

Хочу прошмыгнуть в ванну, но он руку ставит, качает головой.

– Нет, Оль, если уж я мучаюсь от спермотоксикоза, то ты должна мучиться от потопа между ног.

Вот сейчас я его ненавижу, потому что он прекрасно знает, как мне неловко, и нагло этим пользуется.

– А если соседи прибегут с криками, что их заливает? – задаю совсем дурацкий вопрос, а Игнат смеется. И я почти таю от этого звука. От того, что он сейчас здесь. Ну и потому что не пытается меня принудить. Не то чтобы я сейчас бы сильно сопротивлялась, но его сдержанность действительно достойна уважения.

– Не переживай, хозяйка, этой ночью я буду твоим единственным нежданным гостем.

Ну почему нежданным. Очень даже долгожданным. Только тебе я об этом не скажу.

– О чем думаешь?

– О чае. Исключительно о чае с тремя ложками сахара.

– Ну будем считать, что я тебе поверил, – дает он мне пройти, а я не знаю, чего мне больше бояться, того, что поскользнусь на собственной влаге, или о того, что припрется не вовремя брат.

Он смотрится здесь неуместно. И занимает почти всю маленькую кухню своими широкими плечами. Но я рада, что он здесь, хоть тело все еще дрожит от удовольствия, которое я испытала.

Я завариваю чай, ощущая, как ползут по спине мурашки от его пристального взгляда. Достаю печенье, зная, что Игнат любит сладенькое. Почему-то сама же вспыхиваю от своих двусмысленных мыслей.

– Чай-то будет, или мы…

Даже думать не хочу об этом «мы».

– Вот, – поворачиваюсь, стараясь не смотреть ему в глаза. Но лучше бы в глаза, чем на ширинку, которая прямо-таки топорщится. – Печенье еще.

Он принимается за чай, и я надеюсь, ромашка его успокоит. Ну и меня, потому что нервы натянуты до предела.

– Так ты смотрел дизайнеров?

– Дизайнеров нет, только их ужасные работы. Вкусно, – хмыкает он, отпивая чай и заедая печеньем. А я смотрю на его стальной пресс. Наверное, не занимайся он столько спортом, он давно бы раздулся от того, сколько сладкого потребляет каждый день.

– У меня есть и другие. Главное же желание, верно?

– Ну, в нашем с тобой случае его походу недостаточно… – он вдруг протягивает руку и обхватывает мою, вместе с маленькой чашкой. Я застываю, приходится поднять наконец взгляд, чтобы понять, о чем он. Желание, да его чересчур много, только вот дизайнер нашей интрижки может оказаться очень плохим.

– Игнат, я не понимаю, что ты имеешь… – боже, как глупо, но с ним язык почти не шевелится, а пересохшие губы то и дело приходится облизывать.

– За неделю совместной работы я убедился, что девочка ты очень умная, так что все ты прекрасно понимаешь, – он второй рукой убирает из моих деревянных пальцев чашку и тянет меня к себе через крошечный стол. – Да иди сюда. Если я тебя не трахнул в коридоре, то еще способен адекватно мыслить.