«Нет, нет, нет, я не давала согласия, – пишу в панике. – Не нужно тратить свое время на меня. И секса не будет. И у меня бардак, и я вообще фригидная. Игнат, ну, пожалуйста, не надо приезжать! Не надо!», – кричу в каждом сообщении, отправляя кучу восклицательных знаков, а в ответ тишина, а через минуту:
«Поздно, Дикарка. Я уже здесь».
– Нет, – кричу я вслух и вскакиваю с кровати, бегу к окну, которое как раз выходит на наш двор колодцем. Выдыхаю, когда не вижу его машины. Может он попугать меня решил? Но я все равно снова ему пишу:
«Я вам не открою и, если надо будет, вызову полицию. Вот».
Точку я отправила несколько раз, чтобы донести до его отправленного похотью разума, что я говорю совершенно серьезно. И вообще пора завязывать эти ночные переписки, ведь сегодня он мог пошутить, а завтра приехать на полном серьезе. И учитывая разницу в возрасте, комплекции и поле, я вряд ли долго смогу ему сопротивляться. Да и не захочу, наверное…
Он прочитал сообщение, даже начал что-то набирать, но тут словно застыл. Почти минут пять я стояла у окна, смотря на дверь подъезда, то на арку, из которой не выехало ни одной машины. Наверное, он вообще в клубе и решил меня попугать.
Я даже натянула свою любимую, широкую ночнушку, чтобы уже лечь спать, расчесала волосы и посмотрела еще раз на телефон. Он молчал.
Я уже натянула повыше одеяло и невольно улыбнулась тому, как между бедер мокро, привычным движением провела пальцами по влажным складочкам. Но вдруг тишину квартиры разорвал гром. А вернее яростный стук в дверь и мужской крик.
– Открывайте, вы меня заливаете!
Заливаю?! Я мигом вскочила, проверила все краны под сопровождение этого же звука и скорее поспешила открывать соседу, пытаясь вспомнить, кто теперь живет над нами.
Открыла дверь, готовая сказать, что у нас все сухо, и ахнула, увидев Игната, опирающегося на косяк рукой. Великолепного в своей небрежности, словно только что вышедшего из душа. На дождь я даже внимания не обратила.
– Ну что ты застыла, хочешь, чтобы соседи прибежали?
Я только открываю рот и закрываю, а в голове, кроме матов, ничего нет. А мне очень хотелось высказать их все. Он еще и меня виноватой выставляет. Еще и за плечи берет, вызывая бурный рой мурашек, и толкает внутрь квартиры, запирая дверь. Боже, он закрыл дверь!
– Ну что ты смотришь на меня как на приведение? Я же сказал, что приеду, – усмехнулся он, проведя по рукам от плеч к пальцам. Поднял их, чтобы поцеловать. – Да не переживай. Буду вести себя как джентльмен. Выпью чая, обсужу с тобой современные тенденции дизайна помещений.
Он коснулся моей руки губами, а потом вдруг втянул воздух носом, так что крылья немного распахнулись, а глаза, смотревшие на меня насмешливо, сузились. И я только сейчас поняла ужас своего положения, потому что эта самая рука только что была между ног.
– Ну или нет… – хрипло произносит он. Я пытаюсь выдернуть руку, сделать хоть что-то, но он не дает даже двинуться и вместо того, чтобы сказать хоть слово, берет мои пальцы в рот. Боже! Я закрываю глаза, чувствуя, как стыд, так тесно связанный с возбуждением, буквально растекается по венам. Так много хочу сказать, но губы словно онемели. – Глаза открой, Оля, и дыши.