– Пожалуй, я сажусь на ваше судно. Передайте деньги вашему капитану.

Матрос назвал плату за поездку в Саванну – тысяча франков. Гримлер достал из своего чемодана деньги и отдал их матросу.

– Кстати «Наполеон» мне очень понравился. Такая великолепная палуба! И паруса тоже! Мне кажется, он заслужил право так называться.

Матрос поблагодарил Гримлера за похвалу и ушёл на корабль.

– Ну пойдём, Николас! Здесь нам больше нечего стоять.

Вслед за матросом он зашёл по трапу на «Наполеон», пребывая в полной уверенности, что его слуга следует за ним.

Однако в этом Гримлер глубоко ошибался, так как Николаса рядом не было и не скоро будет!

Он никогда не был в порту (так же, как и Гримлер, но внимания последнего его вид особо не привлекал, так как он был сосредоточен на цели попасть в Государственный астрономический союз). Но, в отличие от него, Николас сразу же стал восхищаться огромным количеством разных кораблей, разных же людей, матросов и жандармов, следящих за порядком, как малый ребёнок, что совершенно забыл о событиях, произошедших ранее (а он был очень забывчивым, и, если начинал увлечённо смотреть на что-либо, то некоторые мысли быстро улетали у него из памяти). Так случилось и сейчас. Николас был настолько восхищён видом Кале, что не заметил, как его господин садится на «Наполеон».

Но затем он вспомнил, что ему нужно садится на какой-то корабль и остановился. Его взгляд также остановился на одном из множества судов, стоящих здесь, но это вовсе не был «Наполеон»! Это был корабль, судя по его виду, бороздивший бескрайние океаны и моря уже не один десяток лет. Его корпус был коричневым, краска во многих местах начинала слезать. Само судно было трёхмачтовым, так же, как и корабль, но паруса были меньше «Наполеоновских» по размеру и грязными. Николас подумал, что он и его господин должны садится именно на этот корабль, и что последний уже успел это сделать, поэтому, упрекнув себя за невнимательность, поспешил взойти на его палубу. Он отдал капитану, низкому человеку с большой растительностью на лице сказанную им сумму и решил остаться на ней.

Гримлер, всё ещё думая, что его слуга находится с ним, тем временем прошёл внутрь корабля и хотел отправиться к капитану, чтобы ему и Николасу выделили отдельную каюту. Он попросил матроса, который встретился ему в коридорах корабля, показать дорогу в капитанскую каюту. Тот попросил Гримлера следовать за ним и вскоре подвёл его к большой коричневой двери три фута шириной, на которой был нарисован чёрный якорь.

– Здесь живёт господин Дерни – сказал матрос. Гримлер хотел поблагодарить его, но он сразу же ушёл.

Дверь была не заперта, и, открыв её, Гримлер очутился в просторной каюте с большим окном, удобными стулом и столом, за которым можно было и есть, и заниматься служебными делами, стоящими слева от окна, кроватью с белым одеялом и подушкой.

Сам капитан, господин Дерни, бывший одновременно и капитаном, и владельцем «Наполеона» был уже человеком в годах (Гримлер дал ему лет шестьдесят пять). Его овальное лицо выглядело суховатым и на нём начали появляться морщины. Одет он был в белый пиджак и белые же штаны.