Яблоки уже оттягивают ветви деревьев, уже пахнут будущей осенью, медом и теплом, но пока не созрели, не валятся в ладони, отпрыгивают от жадных рук.

Пока только обещание. Лишь планы. Надежда на будущее.

В июле кроме смородины и черники, которые я предпочитаю есть просто так, чтобы не сойти с ума от китайской пытки вытаскиванием косточек, кроме голубики и малины, которыми я украшаю торты, — есть еще вишня. Но она отлично переносит заморозку, и даже самая дешевая на развес в «Ашане» с удовольствием становится кислым конфи или компоте.

В июле я схожу с ума по абрикосам.

Я терпеть не могу абрикосы в живом виде. Ни огромные мясистые, ни маленькие твердые, ни оранжевые, ни бледно-желтые. Никакой сорт меня не вдохновляет. Кондитеру нельзя так говорить, наверное, — даже мне, Асе-которая-чувствует-все-запахи-и-любит-все-вкусы, и то нельзя так говорить.

Но не люблю.

Зато абсолютно все, что получается из них, — это нектар и пища богов!

Когда я еще не умела готовить сама, мы каждое лето покупали у одной кавказской семьи все их варенье. Их семейный рецепт, оберегаемый как сокровище дракона, не включал сахар или пектин — этого добра достаточно в самих абрикосах. Но наверняка включал южный ветер, горный воздух и любовь к цветущим абрикосовым деревьям.

Мне нравилось это варенье — прозрачное, оранжевое, похожее на живое солнце. И расколотые ядрышки косточек, спрятанные в крошечных абрикосиках в этом густом солнечном свете.

Абрикосовый компот отчим варил сам. Все остальное: джемы, пастилу, мармелад — делали другие люди, а вот компот был для него медитацией и молитвой одновременно. Он получался чудом ничуть не хуже варенья — только солнечный свет был разлит в бутылки, а не разложен в банки.

Не было ничего на свете вкуснее абрикосового варенья и абрикосового компота.

Когда я впервые испытала оргазм, я поняла, что нашла первую вещь, которая почти приблизилась к этому невероятному ощущенью света и счастья.

Вообще я не люблю лето. Я очень мрачная, и лучше всего мое состояние внутри и снаружи уравновешивается в ноябре, когда разноцветье опавших листьев тускнеет и приходит к единому грязно-бурому, когда начинаются долгие дожди, под которые так хорошо спится и можно с чистой совестью не выходить из дома, потому что на улице совершенно ничего приятного и интересного нет.

Когда я стала кондитером, кроме любви к ноябрю, я приобрела еще и неприязнь к лету. Особенно, когда надо работать. В открытые окна летит пыль, а с закрытыми жить невозможно. Шоколад тает в жару, а в дождь плохо сохнет безе. Муссовые пирожные размораживаются слишком быстро и неравномерно, а если оставить их на столе, начинают оплывать и терять презентабельный вид.

Довезти куда-то торт, не испортив нежный декор из тонких кружев шоколада, практически невозможно. Зеркальная глазурь мутнеет от тепла и покрывается капельками конденсата в холодильнике. Только врагам стоит скармливать муссовое пирожное, верхний слой которого уже стал отвратительно теплым, а внутренний не до конца разморозился.

Но.

Нынешнее ошеломительное лето на вкус почти как абрикосовое варенье.