– Капрал Гринхау? – неуверенно спросила я, и сквозь усталое отупение пробился укол страха. Джошуа Гринхау был в одном из отрядов Джейми.

– Да, мэм.

Он попытался склонить голову, но я остановила его, прижав ладонь с корпией к его лбу.

– Не двигайтесь. А что с… генералом Фрэзером?.. – Рот пересох, и я машинально потянулась к чашке. Пуста.

– У него все хорошо, мэм, – заверил меня капрал и протянул длинную руку к фляжке на столе. – По крайней мере, было хорошо, когда я видел его десять минут назад. – Он плеснул воды в мою чашку, отпил, облегченно вздохнул, налил еще воды и отдал чашку мне.

– Спасибо. – Я выпила воду. Она оказалась такой теплой, что я ее почти не ощутила, однако говорить стало легче. – А его племянник, Йен Мюррей?

Капрал качнул было головой, но замер.

– Не видел его с полудня, но и мертвым тоже не видел, мэм. Ох, простите, я хотел сказать…

– Я поняла. Вот, прижмите это рукой. – Я положила его ладонь на корпию и вдела в шовную иглу свежую шелковую нить, взятую из склянки со спиртом. Руки от усталости слегка дрожали, пришлось остановиться и несколько раз вздохнуть. Джейми. Он так близко… Где-то в самой гуще сражения, которое я слышу.

Капрал Гринхау рассказывал о битве, но я его почти не слушала. Краем уха я уловила «генерала Ли отстранили от командования…» и встрепенулась.

– Отстранили от командования? Какого черта?

Капрала удивила моя горячность, но он покладисто пояснил:

– Точно не знаю, мэм. Кажется, из-за того, что он приказал отступать. Генерал Вашингтон, когда нашел его, ругался как проклятый – не при вас будь сказано, мэм. Но я видел его! Генерала Вашингтона! Ох, мэм, это было так… – От избытка чувств он умолк, и я передала ему фляжку.

– Иисус твою Рузвельт Христос, – пробормотала я. Американцы побеждают? Они еще держатся? Этот придурочный Чарльз Ли все испортил – или нет?

К счастью, капрал Гринхау не заметил, как я ругалась, и оживленно продолжил:

– И мы пошли за ним, а он скакал по дороге и вдоль ущелья, кричал и махал шляпой, и все солдаты вернулись… они вытаращились на нас, вся армия, а мы прямо-таки набросились на проклятых англичан… Ох, мэм, это было потрясающе!

– Потрясающе! – послушно подхватила я, утирая ручеек крови, грозивший залить глаз капрала.

Тени надгробий вытянулись и посинели, в ушах жужжало, заглушая звуки боя, который все приближался и приближался к неверной границе мира мертвых. И вместе с ним приближался Джейми. «Боже, храни его!» – всем сердцем взмолилась я.

– Вы что-то сказали, мэм?

Джейми утер лицо окровавленным рукавом; шерсть уколола кожу, а глаза защипало от пота. Они загнали англичан в церковь, точнее на кладбище. Солдаты петляли вокруг могил, в пылу погони перепрыгивали через надгробия.

Англичане оказались в безвыходном положении, но после окрика офицера выстроились в неровную линию, поставили мушкеты на землю, вынули шомполы…

– Огонь! – хрипло взревел Джейми.

Не все успели зарядить оружие, но иной раз достаточно и одного выстрела. Вылетевшая из-за спины Джейми пуля пронзила выкрикивающего команды английского офицера. Он умолк, покачнулся, обхватил себя руками и, согнувшись, упал на колени. В него снова выстрелили. Офицер дернулся и завалился на бок.