Laurence H. Meyer, A Term at the Fed (New York: Harper Collins, 2004), p. 125.

Реальный ВВП во время рецессии на деле рос, хотя всего лишь на 2,3 % в год, с 2001 г. до конца 2003 г.

Эти пятилетние прогнозы статистически привязаны в значительной мере к средним значениям за предыдущие 10 лет.

О проблеме политической культуры и уровнях и росте производительности см. главу 10.

Более широкий исторический измеритель, конечно, должен включать сельскохозяйственных рабочих и их выработку — ключевой компонент американской экономики в первой половине XIX в. Но два фактора заставляют при оценке долгосрочных трендов остановиться на несельскохозяйственном секторе. Во-первых, уровень производительности в сельскохозяйственном секторе намного ниже, чем в несельскохозяйственном. Во-вторых, доля рабочей силы, занятой в сельском хозяйстве, сократилась почти до 2 % (см. главу 6), и быстрое замещение сельских рабочих с низкой почасовой выработкой на несельскохозяйственных придало импульс росту национальной производительности труда и возникновению перекоса в сторону несельскохозяйственной деятельности. Но этот процесс закончился в 2004 г. и больше не повторится (пример 8.2.). Таким образом, в экономике специалисты по прогнозированию предпочитают пользоваться долгосрочными трендами в несельскохозяйственном секторе.

Оценка для 1870 г. основана на годовых темпах изменения 1,92 % в период 1870–1913 гг., определенных Ангусом Мэддисоном, чтобы получить показатели, согласованные с временным рядом, опубликованным Джоном Кендриком и Статистическим управлением Министерства труда, для периода с 1889 по 2012 г. (Angus Maddison, The World Economy: A Millennial Perspective. Development Centre of the OECD, 2001).

Я предполагаю, что удивительный уровень долгосрочной стабильности является в определенной мере отражением значительного размера и медленного роста основных фондов со средним возрастом свыше 20 лет. Понятно, что чем выше средний возраст, тем ниже скорость оборота и тем стабильнее поток подразумеваемых «услуг» от этих фондов в сравнении с другими факторами роста. Эти «услуги» ежедневно генерируются объектами капитальной инфраструктуры — нашими зданиями, производственным оборудованием, скоростными автомагистралями, системами водоснабжения и т. д. И этот относительно стабильный средний возраст сам по себе является очевидным отражением стабильности временнóго предпочтения людей, ключевой инстинктивной склонности.

Практически все разрушенные войной европейские предприятия были переоборудованы по последнему слову техники между 1950 и 1973 гг.

См. страновые данные в Angus Maddison, The World Economy: A Millennial Perspective. Development Centre of the OECD, 2001.

Процесс приспособления человека к реальному миру может создавать впечатление, что мы, как вид, становимся умнее. Но это также может доказывать то, что мир, в котором мы живем, становится сложнее. Дикая природа должна была казаться более ошеломляющей людям, которые жили одно или два тысячелетия назад. Но наши интеллектуальные способности на их самом высоком уровне, похоже, не сильно отличаются от способностей наших пращуров. Чтобы разобраться в этом противоречивом вопросе, см. James R. Flynn,