Она, как заметила Алиса, трепетно опекала возлюбленного, одновременно являющегося и ее шефом. Они вообще казались идеальной парой. «А мы с Олегом… Какой парой казались мы? – невольно спрашивала себя Панова. – Или мы вообще не выглядели как пара, скорее, как друзья и компаньоны в расследованиях?..»

Вслед за Андреем Алиса прошла в так называемую комнату отдыха – с ярко-синим ковровым покрытием, искусственной отчаянно унылой пальмой и развешанными на стенах позитивными детскими рисунками с домиками, цветами и улыбающимися существами иногда, если разобраться, самого устрашающего вида.

– Присаживайся. – Андрей кивнул девушке на диван, а сам занял удобное кресло у столика.

Алиса села, не облокачиваясь на спинку. В присутствии Андрея она почему-то чувствовала себя неуютно. Он наблюдал за ней, Панова не раз чувствовала на себе тяжелый изучающий взгляд психиатра. Ей так и казалось, что он прощупывает ее и видит все недостатки, все тайные и постыдные мысли, которые она и сама полностью не осознавала. Наверное, это профессиональная деформация. Однако может же он быть милым? Наверняка может, например с Ириной.

Андрей молчал, продолжая ее рассматривать, – явный психологический прием.

– Я хотела поговорить насчет Насти… – заговорила Алиса, делая над собой усилие, чтобы не отвести взгляд. – Что с ней?

– Сложный случай. – Мужчина наконец-то опустил глаза и откашлялся. – У нее глубокий шок, вызванный потерей близких и долгим пребыванием в коме. Ее сознание находилось так далеко от тела, что даже удивительно, как ей удалось вернуться.

– Действительно, странно, – пробормотала девушка.

– Но ты до нее достучалась, – продолжал Андрей. – Ты вытащила ее оттуда. Из Темных пространств, – добавил он, и Алиса сжалась.

Психиатр явственно обозначил, что не собирается играть и что знает гораздо больше, чем положено знать пусть и одному из лучших специалистов в своей области.

– Вы знаете что-то об этом месте? – спросила девушка.

Андрей молчал. Пановой показалось, будто в комнате внезапно стало темнее, значительно темнее, чем было. Так же резко похолодало, и ноздри девушки уловили неприятный, словно химический запах. Так пахнет страх.

– Что-то знаю, – отозвался психиатр. Он теперь отвернулся от Алисы, и она видела только его полупрофиль, застывший, словно у статуи. – Очень неприятное место. – И снова замолчал.

В углу шевельнулась тень, показавшаяся девушке живой. Алисе захотелось закрыть глаза и съежиться, свернуться в клубочек, подтянув к груди колени и спрятав голову.

Сейчас, когда Андрей уж точно на нее не смотрел, она еще яснее ощущала чей-то тяжелый изучающий взгляд.

– Но не будем об этом. – Психиатр повернулся к ней, и тени слегка отступили.

Впрочем, девушке казалось, что это стратегическое отступление и они еще вернутся… вернутся за ней…

– Ты же хотела расспросить меня о девочке, – продолжил он. – Не скрою, состояние очень тяжелое. Часть ее личности стерлась там, где Настя пребывала столь долгое время. Мы будем работать над ее восстановлением.

– Она поправится? – спросила Алиса, пытаясь сосредоточиться на заботе о Насте и не думать о том, что тревожило ее саму.