— Не перебор? — осторожно поинтересовался командир полка.

— У нас учения! — рявкнул Фрунзе на мгновение потеряв самообладание. — А эти клоуны его срывают! Сыновья — это важное. Сыновья — это святое! Но они красноармейцы, а не обосранные раздолбаи! А значит дисциплина и порядок во главе угла! А если бы война? А если бы завтра в бой? Их же идиотов поубивают! И их товарищей! И сыновей сиротами оставят! И не только своих! В увольнении или отпуске — хоть упейся. Но на службе будь добр был воинов, а не раздолбаем! Ясно?!

— Так точно! — синхронно гаркнули и командир полка, и командир батальона, и командир роты.

— Вам тоже ясно? — поинтересовался Фрунзе у экипажа.

Механик-водитель вообще никак не отреагировал, продолжая свой «концерт по заявкам телезрителей». Заряжающий молча кивнул, мотнув головой так, что показалась, будто бы она сейчас отвалиться. Наводчик только икнул в знак согласия. Командир же выдал на удивление твердое:

— Так точно.

И даже как-то подтянулся.

Нарком тяжело вздохнул и обреченно махнув рукой пошел дальше, осматривать экипажи. И едва не споткнулся. Потому что у его ног незаметно разместилась какая-то чудная дворняжка непонятного происхождения и самого карикатурного вида, добродушно виляющая хвостом и державшая в зубах змеевик от самогонного аппарата.

— Мда… — покачал головой Фрунзе и невольно потянулся к этой псине, погладив ее. — Хоть один борец за трезвость на боевом посту…

Влияние Тухачевского и его сторонников, выступавших с постоянной критикой легкого танка Фрунзе привели к тому, что он довольно сильно изменился. Из-за последовательной череды изменений и дополнений. Цеплялись то они по делу, но слишком уж въедливо, явно пытаясь целенаправленно «утопить проект». Строго говоря только в сентябре удалось окончательно принять его на вооружение и начать изготавливать. Пока — штучно. Но шла подготовка к серийному выпуску, который обещали наладить где-то к декабрю-январю.

Танк подрос по габаритам, несколько удлинившись. Но основные изменения касались, конечно, внутренней его организации.

От изначальной идеи разместить двигатель по центру, как на еще не существующей танкетке Т-27, отказались. Моторное отделение сдвинули вправо. И отгородили добротным кожухом с теплоизолирующим асбестовым подбоем. Оборудовав его системой пожаротушения. Ручной. Но хоть такой.

Из-за чего пришлось серьезно пересмотреть размещение экипажа. Изначально слева от мотора сидел механик-водитель, а справа — радист. Радиста пришлось убрать. Понятно — это был очень большой недостаток, так как радиостанции тех лет представляли собой довольно проблемные и требующие постоянного ручного контроля решения. Во всяком случае танковые. В которых необходимо было постоянно ловить волну. Но пока так.

Башня изначально планировалась большой и просторной. Однако и ее пришлось немного расширить, введя развитую кормовую нишу для радиостанции. Ну и, заодно сбалансировав, чтобы вращать ее стало легко и просто.

В ней размещалось три члена экипажа — наводчик, заряжающий и командир. На последнем лежали обязанности радиста. Спорное решение. Но впихнуть пятого члена экипажа без еще большего увеличения размера машины не удавалось.