— Что мне с тобой делать? — холодно повторил вопрос Дон, беря меня за подбородок и разворачивая мое лицо к себе.

— Понять, простить и отпустить на все четыре стороны, — я сжала губы и снова попыталась отвести взгляд. Не могу. Не могу смотреть ему в глаза.

— Тогда почему ты плачешь, если ты так этого хочешь? — послышался голос, а я прерывисто вздохнула. Холодную грязь на щеках размывали жаркие слезы. Пусть он прекратит! Чего он добивается? Я больше не буду с ним работать. Я надеюсь, он найдет другую девочку. Со мной и так проблем не оберешься!

— Я ухожу, — прошептала я, пряча глаза. — Просто ухожу. Спасибо тебе за все, Дон. И. знаешь. Может быть с моей стороны это покажется наглостью или дерзостью. Но у меня есть просьба.

Я подняла на него глаза, пытаясь запомнить его черты лица. Он еще долго будет согревать меня в душе. Может быть вечно.

— Поцелуй меня, — я сжала губы и кулаки. — Я просто хочу запомнить наше расставание именно таким. Я придумаю, что ты меня любил. Что я нравилась тебе. И всю оставшуюся жизнь, сидя на кухне, я буду думать об этом. Пить чай и улыбаться.

Я увидела, как Дон медленно подходит ко мне, берет за подбородок и приближается к моим губам. Его губы прикоснулись к моим, а я положила руку ему на грудь, чувствуя, как меня обнимают. Он склонился надо мной в поцелуе, а где-то грянул гром. Страшный ветер зашелестел верхушками деревьев, срывая с них листья, а я отвечала на поцелуй. Ветер пронзал насквозь, над нами раскатисто громыхнуло, а небо прохудилось прямо на нас. Капли дождя смывали грязь, стекали за шиворот. Гроза бушевала, а я чувствовала лишь губы, которые целую и которые целовали меня. Это просто дождь. Обычный дождь. Холодный, противный, проливной дождь. И просто губы, которые прихватывают мои и заставляют изнемогать от нервной и сладкой дрожи. Казалось, что небо над нами разорвалось, молнии били в деревья. А я чувствовала, как теряю его губы.

— Прости, — я дернулась, чтобы уйти, но меня не отпускали. Рука, лежащая на талии, заставила мое сердце воскреснуть надеждой. Дождь резко прекратился. Небо снова стало сумрачным. Ветер утих, а я тяжело дышала, глядя на мокрые волосы Дона. И тут у него на губах появилась улыбка.

— Еще не все смыли, — негромко произнес он, наклоняясь к моим губам. Мое сердце готово было разорваться от счастья.

Стоило только нашим губам разомкнуться, как ливень и ураган прекратились. Его теплые пальцы гладили меня по мокрой щеке с налипшими волосами, вызывая у меня робкую и нежную улыбку. Я не верю своему счастью… Это ведь действительно — маленькое счастье. Пусть даже в этот момент в небе рокочет гром.

Внезапно послышался странный стук в багажнике, словно кто — то ворочается и пинается. «Эй! Откройте!», — требовал женский голос. — «Ку-ку! Мы уже приехали? Если приехали, то выпустите меня!».

Дон молча подошел к багажнику, рывком открыл его, а на нас жалобными глазками смотрела несостоявшаяся принцесса в моем халате и в моих тапках. В руках у нее был сжат мой телефон.

— Так вот кто похищает невест? — усмехнулась я, глядя на нее так, словно сейчас как запечатлю ей благодарность под глазом, что мало не покажется.