— Со своей стороны мы выполнили условия договора! — возмутилась небесная канцелярия.

— Мы создали им все условия для счастья. Женское счастье — был бы милый рядом. Всегда рядом. Чем чаще милый рядом, тем больше счастья. Так что у вас нет доказательств того, что она была несчастлива в браке.

— Протестую! — отмахнулся Дэм, а я чувствовала, как меня прижали к себе еще сильней. — Три доказательства я привел, но есть четвертое. Ребенок. В их семье не было ребенка — главного счастья в жизни… При желании, и даже при отсутствии возможностей, они могли бы обзавестись ребенком.

— Остановитесь. Каждый волен поступать, как считает нужным, ибо все равны передо мной. Дочь моя, скажи, что ты выбираешь? — произнес голос, а Дон отпустил меня. Я стояла, чувствуя, как притихли все гости.

— Я… я хочу быть с Доном, — негромко произнесла я, поджав губы.

— Ты хорошо подумала? Не как в тот раз? У тебя есть время, чтобы дать ответ. Я не хочу торопить тебя. — слышался голос, а я не могла понять где он.

— Да. Я хочу быть с Доном. Я не хочу возвращаться к мужу. Я никогда не любила его. Я просто жалела. Жалость и любовь — это два разных чувства. Я согласилась тогда только потому, что мне стало его жаль, и другого способа не было, — ответила я, чувствуя, как голос с каждым словом становился все тише. — Я не была счастлива. Может, для кого-то дырявая крыша над головой и мужик — тиран рядом — это и есть счастье, но не для меня. У счастья нет шаблонов. У каждого оно свое.

— Пусть так и будет. Дети мои. Я очень надеюсь, что однажды вы вернетесь ко мне., -послышался уставший голос, и все стихло. Я смотрела на Дона, глядя как едва заметно усмехнулся, как Бельфегор обвел глазами всех присутствующих, а земля под ногами вздохнула.

— Ну что ж. Вердикт вы слышали, — захлопнул папку Дэм, тяжко выдыхая и протягивая нам два кольца. Я стояла, прижавшись лбом к груди Дона, а он просто обнимал меня, гладя по голове. — Браки свершаются на небесах, регистрируются на земле и иногда заканчиваются в аду.

— Я требую у небесной канцелярии моральной компенсации за нанесенный ущерб личной жизни моей подопечной, — слышался голос Дэма, а я чувствовала, что никогда не разожму пальцы, которые сплелись на талии Дона.

— Хорошо, — недовольными голосами заметила небесная канцелярия. — Что вам? Любовь? Счастье? Радость?

— Мой свадебный подарок, — усмехнулся Дон, не обращая внимание на перепалку Дэма. В зал втащили моего бывшего мужа, который смотрел на некогда свой дворец, а потом перевел взгляд, преисполненный ненависти на нас.

— Человек, который считал себя равным богу, тот, кто играл с людскими судьбами, кто утопил свое государство в крови и терроре, убивая для потехи и развлечения, — я слышала голос Дона, глядя в глаза бывшему мужу. — Я забрал его, для того, чтобы отдать его тем, чьи близкие погибли от его рук.

— Нет. Пусть живет, — покачала головой я. — В качестве моральной компенсации я прошу для него лишь осознание зла, которое совершил. Оно страшнее смерти. Можно всю жизнь прожить спокойно в стенах тюрьмы, убив близких и родных. Можно умереть растерзанным толпой, так и не поняв за что. Я требую осознания и раскаяния. Этого будет достаточно.