— Не плачь, девочка, найдем мы твоего Игоря. Сколько надо, столько здесь и задержимся.

«Под ногами проверьте! — Если бы мог, я бы взвыл, чувствуя, как ускользает сознание. — Совсем рядом! Увидьте наконец эту проклятую щель! Или провалитесь кто-нибудь сюда! Пусть даже ребра мне переломает, но найдет!» Никогда бы не подумал, что звук удаляющихся шагов может вызвать у меня такое отчаяние.

Наверное, я снова пришел в сознание от звука их голосов. Но что они говорили!

— На отмели точно его рюкзак. Да и откуда бы здесь взяться другому? Будет резонно пройти вниз по течению. Так или иначе Теоретика к берегу должно прибить.

Светлана всхлипнула снова. На этот раз куда громче, едва сдерживая рыдания.

— Не будем время терять. — Грек всегда и в любой ситуации старается быть спокойным. Вероятно, таким он выглядел и сейчас. — Шанс есть всегда, так что поторопимся. Если ему нужна помощь, возможно, наша задержка все и решит.

— Может, все-таки крикнем? Вдруг он не в реку упал, а где-нибудь здесь? — Надежды в голосе Светланы не было совсем. И что ей разрешат кричать, и что я отвечу.

— Кричи, девочка, кричи, — разрешил Грек. — Громко кричи!

И она начала звать.

— Игорь! Игорь! Игорь!!! Ты где?!

«Здесь, Света, здесь!» — беззвучно взвыл я, теряя сознание снова. Теперь уже надолго.

Наверху все еще шел дождь. Настоящий ливень, поскольку вода прибывала настолько стремительно, как будто какой-нибудь близлежащий ручей решил поменять свое русло таким образом, чтобы отныне оно проходило через меня.

От этого в себя и пришел. Полежал немного, время от времени поворачивая голову вбок, чтобы влага сама затекала в рот. Затем попробовал подняться на ноги и взвыл, точнее, захрипел от пронзившей все тело боли. А вода все прибывала. Склон, по которому мы поднимались от реки, тянется далеко вверх. И проклятая ловушка, в которую я угодил, располагалась в складке местности, куда и собиралась вся влага от тропического дождя.

«Шею не свернул, так утону», — невесело усмехнулся я, в который раз уже пытаясь встать для начала на колени. По мокрой земле скользили ноги, руки, по-прежнему жутко болела голова, и мне с трудом удалось сообразить, где тут верх и где низ. И еще ребра. Ребра болели так, что набрать в легкие хотя бы немного воздуха стало целой проблемой. Но главное — все меня слушалось. С трудом, с болью, но слушалось. Такого не могло бы быть при сломанном позвоночнике, и это уже радовало.

— Соберись, Игорь! — упрашивал я себя перед очередной попыткой встать хотя бы на четвереньки. — Да, больно, а если пошевелишься, становится еще больнее. Но ты должен встать, должен! Иначе эта узкая щель станет твоей могилой. Глупо умереть не от пули, не от когтей или клыков хищника. Не от укуса какой-нибудь ядовитой гадины, а оттого, что тебя залило водой, потому что ты не смог подняться. Давай на счет три!

С нескольких попыток у меня все же получилось. Сначала на колени, упираясь ладонями в мягкую, чавкающую глину. Затем, нащупав свисающие корни, и во весь рост. Вода достигла почти уровня колен и грозила подняться еще выше, но дождь явно не собирался заканчиваться. Он может идти и неделю, месяц, но с такими темпами мне хватит и остатка дня, который давно уже перевалил за свою половину, и ждать сумерек осталось совсем немного. Мало того, они уже начались.