Выжидая, неспешно перекусили прихваченными с собой запасами. Кое-кто с более крепкими нервами завалился на часок поспать. Командиры вполголоса обсуждали некоторые спорные моменты грядущих действий.

— Ведь взрыв форта переполошит весь город. Громыхнет-то изрядно, — сказал Флейшман.

— Разумеется, — согласился Кабанов. — Шума будет много, но тут уж ничего не поделаешь. Моряки вскоре так перепьются, что вообще перестанут что-либо соображать. Часть гарнизона неизбежно погибнет при взрыве, остальных охватит паника — ведь нападения с суши они наверняка не ждут. Но если мы не уничтожим форт, его пушки без труда расстреляет нас при отплытии. Даже если не потопят, то повредят так, что плыть дальше мы не сможем. Без взрыва форта нам никак не обойтись.

— Но за нами наверняка начнется погоня. Пока команды протрезвеют, пройдет какое-то время, но потом… — сказал д'Энтрэ.

— Придется и им устроить небольшой фейерверк. — Командор успел все обдумать заранее, и не промедлил с ответом. — Подпалим пару-другую кораблей. Стоят они тесно, костер должен получиться приличный. И неплохо бы сделать это в последний момент. Устроим повелителям морей Варфоломеевскую ночь!

Удовлетворившись ответами, француз ушел к своим людям, и четверо русских остались одни.

— Еще бы наших девчонок найти! — с затаенной болью произнес Ширяев. — Как они теперь?

Трое остальных какое-то время молчали. Каждый из них по-своему переживал пропажу, но что тут сказать? Сделанного не воротишь. Во время боя казалось, что так будет лучше. Но только ли казалось? Бригантина-то погибла, а с нею вместе и большинство из тех, кто составлял ее экипаж. Останься женщины на борту — много бы их уцелело в схватке? А так хоть оставалась надежда, что они живы, но только где? Как их найти среди сотен больших и малых островов?

— Ничего, — нарушил молчание Кабанов. — Корабль у нас будет. Кое-какие деньги на первое время тоже есть. Наберем команду и отправимся прочесывать все острова к востоку от нас. До суши Валера добрался наверняка. Деньги на первое время у них были. И при всех здешних нравах вряд ли колонисты воюют с женщинами и детьми. Найдем. Не сразу, но найдем.

— Воевать не воюют, но изнасиловать могут, — вздохнул Ширяев. — От Лудицкого-то никакого толку, а один Валера…

— Я ведь тебе предлагал — плыви с ними, — напомнил Кабанов. — И им было бы больше пользы, и нам спокойнее. А если изнасилуют хоть одну, я тот поганый остров дотла выжгу со всем его населением! Нет, честно, ребята. Не знаю, как вы, а я уже вполне созрел для пиратства. Столько успел насмотреться, что готов давить британцев везде, где встречу.

— Я тоже, — согласился Сорокин. — Говорили — испанцы жестокие, а чем англичане лучше? Такие же изверги.

— Думаешь, в России сейчас иначе? — усмехнулся Флейшман. — Петр хоть и Великий, но головы рубить мастак.

— Лучше или хуже, но это наша родина. Что-то я не помню, чтобы русские моряки без малейшего повода нападали на иностранцев и убивали всех подряд. Не было такого в нашей истории, — возразил Кабанов.

— Разумеется. Перед иностранцами мы всегда преклоняемся, — вставил Флейшман и тут же добавил: — Впрочем, все это сейчас неважно. Я человек совершенно не воинственный и очень эгоистичный, но тоже думаю, что женщин мы найти обязаны. Это же наши женщины, и бросать их на произвол судьбы…