Многое для себя почерпнул Алексей, особенно из рассказов инструкторов-снайперов, уже успевших повоевать и открыть личный счет. Для него было откровением, что немецкие снайперы применяют для стрельбы в основном разрывные пули типа SS-20.
Наши войска отбросили немцев от Москвы, но положение на фронтах продолжало оставаться серьезным. Сводки Совинформбюро каждый день извещали о сданных нами городах. Немцы рвались к Кавказу, к бакинской нефти, к Волге.
К середине мая обучение было закончено, и Алексея, как и других снайперов, распределили по полкам. Обычно оружие красноармейцы получали по прибытии в свои подразделения, в ближайшем тылу. Снайперам винтовки – ижевские, новые, в чехлах – вручили в школе. Кроме того, каждый получил 6-кратный бинокль – без него было невозможно рассмотреть в деталях обстановку. Снайперские винтовки в школе выдали потому, что в частях их просто не было.
Отправляли снайперов парами. В пехотных подразделениях основной единицей было отделение, маленькая часть, из которой строились взводы, роты, батальоны. У снайперов это была пара. На «охоту», как снайперы называли боевой выход, шли вдвоем. Маскировались, наблюдали за «нейтралкой», передним краем. Выбрав цель, один из снайперов стрелял, другой фиксировал попадание и прикрывал напарника. На случай непредвиденных ситуаций снайперы брали с собой по 2–3 гранаты, обязательно нож – хотя бы для того, чтобы нарезать веток для маскировки, зачастую пистолеты или револьверы. В случае непредвиденных стычек «нос к носу» с винтовкой много не навоюешь, она хороша для боя на длинных дистанциях.
И так получилось, что в один полк попали две пары: Алексей с Виктором Субботиным и Ведерников с Балабановым. В дальнейшем они так и воевали. И, что самое интересное, числились они за взводом разведки, хотя располагались в отдельной землянке или избе. У снайперов «работа» дневная, даже туман для них помеха, а разведчики в вылазки уходили ночью. И чем погода хуже – дождь, туман, падающий снег, – тем им сподручнее, тем меньше у противника шансов их увидеть.
Формально они подчинялись командиру разведвзвода, не были еще сформированы на фронтах снайперские команды. К этому придут позже, оценив эффективность действия снайперов. Иной снайпер за время войны, да и то не все четыре года, успевал в одиночку уничтожить по численности батальон. Квачантирадзе – 534 человека, Ильин – 494, Кульбертинов – 487.
Снайперы были и у немцев – их готовила и выпускала Берлинская школа. Но результативность их была ниже. Лучший из них, Эрвин Кениг, имел 400 побед. Лютхаус Хетценаур – 345, Бруно Суткус – 209, Фридрих Пейн – 200, Готфрид Мейер – 150, Оли Диг – 120.
Снайперские пары договаривались между собой, кто на какие участки выходит, иначе они могли мешать друг другу.
Первая «охота» Алексею запомнилась. День стоял ясный, солнечный, видимость была отличная. Вышли рано утром, предупредив в траншее командира пехотной роты – во избежание недоразумений.
Поползли на «нейтралку». От выпавшей росы маскировочные костюмы промокли сразу.
Они проползли метров сто в сторону немцев, выбрали позиции. Алексей занял место за едва заметным бугорком – на него удобно легла винтовка. Виктор забрался в старую, поросшую травой воронку от снаряда. Расстояние между снайперами – метров семь-восемь, чтобы можно было переговариваться. Начали наблюдать в бинокли.