На комплектование батальонов направлялись добровольцы из лагерей военнопленных. Офицерам после проверки восстанавливали звание, какое они имели в Красной армии. При этом звания "старший лейтенант" и "лейтенант" менялись на "поручика" и "подпоручика". Командным языком в части был русский. Командиром полка был белоэмигрант, офицер Русской армии (на 1920) Н. Г. Яненко (Янецкий) (в 1944 — подполковник Вермахта). Начальником отделения 1с(разведка) в штабе полка был белогвардеец, Георгиевский кавалер Игорь Константинович Соломоновский (в 1944 — майор Вермахта). Полк Яненко часто привлекался к охранно-караульной службе и антипартизанским операциям. В Бобруйске под патронажем полка "Центр" был сформирован 604-й ост-батальон "Припять", кавэскадрон и несколько "восточных" артиллерийских батарей. В октябре 1943 года полк был направлен во Францию), специально переброшенный по нашу душу из Бобруйска.
Ну что сказать, пересеклись с "земляками" на узкой тропке. Поговорили на языке оружия. Поучили воевать друг — друга. Выбили у "белых" полтора батальона на отдыхе. А они на нас свою авиацию вызвали. Она вцепилась — "мама не горюй" и ведь не никак не удавалось ее сбросить "с хвоста". Бомбила участки леса на раз. Леса море перепортила.
Приходилось играть с маршрутов — качаясь то в право, то в лево, то замирая, то бежав "сломя голову", с места последнего боестолкновения. Но немцы, нащупав нас, блокировали большую часть пущи и стягивали петлю окружения.
Пару раз нам удалось заставить люфтов бомбить своих. Разведчики засекли цветовые сигналы, которыми пользовались немцы для целеуказания, навели "птенцов Геринга" на колонны врага.
Хорошо люфты отбомбились. Качественно. Приятно было посмотреть на то, что осталось от колонны. Жаль, что это удалось сделать только пару раз.
Наученное горьким опытом немецкое командование тут же приняло меры и больше такого сделать, не получалось. Наоборот мы при попытке повторить понесли потери, две группы разведчиков были уничтожены егерями, а еще одна еле вырвалась из засады.
План врага стал понятен на третьи сутки рейда — нас неспешно, тщательно прочесывая местность, выдавливали на открытое пространство. Для нас это было смерти подобно. Поэтому искали слабые места врага и отступали в пущу, а потом вновь наносили удар и пробивались через окружение подтянутых к месту прорыва немцами частей. Благо у нас проводники были хорошими.
Вот и два дня назад зажали нас немцы на холмах у подходов к реке и большому болоту. Хорошо так зажали. По всем правилам военной науки. Со всех сторон обложили. Да так что на ту сторону реки прорваться не удавалось. Немцы и их приспешники усиленно охраняли противоположенный берег. Пришлось занимать оборону по холмам и принимать бой. Хорошо, что хоть окопаться успели.
Немцы атаковали постоянно. Гнали на пулеметы наших бывших соотечественников — местных полицаев да "белых" из полка "Центр" и "восточных легионов". А что им их жалеть? "Разменная монета" — других по лагерям наберут! Немцы и "гейвропейцы" их с тыла прикрывали, да минометным огнем поддерживали. Ну, еще периодически пулеметами показывали направление движения. Подкреплений и артиллерию ждали. Время выигрывали. Знали, что мы уже не вырвемся. Потому и гнали "мясо", чтобы мы свои боеприпасы как можно больше сожгли. Мы и жгли! Вся местность вокруг позиций была в воронках и трупах, одетых в черные и серо-зеленые мундиры.