Он заказал еще одно пиво. Переставил стул, так чтобы сидеть спиной к телевизору. Он заметил, что велосипед Дэна по-прежнему стоит на месте. Ему было интересно, куда подевался сам Дэн. За жужжанием речи комментатора и ревом толпы он различал звук церковных колоколов, пыхтение трактора где-то вдалеке. Глаза стали слипаться.

Чья-то тень заслонила свет, и кто-то пнул его по ступне.

– Пойдем. – Перед ним, заслоняя свет, стоял Дэн. – Едем обратно. Не знаю, как ты, а я бы не отказался от тех макарон с сыром, что приготовил вчера вечером Зак. Думаю, в холодильнике еще осталось. – Он протянул ему руку, и Эндрю ухватился за нее. Дэн потянул его вверх, и у Эндрю все поплыло перед глазами. Футболка прилипла к потной спине и животу, во рту было такое ощущение, будто кто-то заполз туда и издох. Ему хотелось пить.

– Мне надо чего-то попить, прежде чем мы отправимся наверх, – сказал он Дэну. – Не пива, я имею в виду воду. И кофе.

Они вышли из бара и повели велосипеды к маленькому кафе на противоположной стороне площади, заказали по чашке эспрессо и по стакану воды.

– Я сожалею о том, что сказал, – промолвил Эндрю. – Сам не знаю, что за чертовщина со мной в последнее время, все время глажу людей против шерсти.

Дэн пил кофе, он ничего не ответил.

– Серьезно, Дэн…

– Нет. Не надо. В какой-то мере то, что ты сказал… что-то из твоих слов не совсем верно, но и не совсем неверно.

Эндрю потер глаза кулаками, тяжело моргнул, поднял глаза на Дэна.

– О’кей, – сказал он.

– На самом деле это совершенно не твое дело, – продолжал Дэн ровным, глухим, лишенным эмоций голосом, – но поскольку, похоже, это так тебя напрягает и поскольку… То есть… Поскольку я бы не хотел, чтобы между нами были неприязненные отношения, поскольку я хочу, чтобы все мы снова вошли в жизнь друг друга, почему бы мне не внести полную ясность?

– О’кей, – снова повторил Эндрю.

Дэн прокашлялся, и Эндрю едва устоял перед искушением заорать: «Да выкладывай же, черт побери!»

– Я влюблен в нее. Уже давно. С университета. Я не вижу здесь ничего стыдного, не считаю, что мне следует извиняться перед тобой за это. Ради всего святого, она была замужем, у нее есть ребенок. Я знаю, что ты всегда будешь видеть ее определенным образом, но прошло много времени с тех пор, как она была девушкой Конора.

Эндрю ничего не сказал, ему нечего было сказать. Но он знал, что эти слова Дэна звучали неправильно.

– Мне жаль, что тебя раздражает, что я купил этот дом. Мне жаль, что тебя раздражает, что мы с Джен… хм. На самом деле между Джен и мной ничего нет, так что я не понимаю, с чего тебе так беспокоиться. В любом случае сейчас между нами ничего не происходит. Я не собираюсь притворяться, во мне живет надежда, что когда-нибудь между нами что-то будет. Что же касается дома, Эндрю, я купил его не потому, что хотел быть Конором. Я купил его потому, что он кое-что значит для меня, и да, он кое-что значит для Джен, он кое-что значит для всех нас. Я не хотел, чтобы все это исчезло. Так же, как и ты, насколько я помню. Разница между нами в том, что у меня были средства это сделать, только и всего. Тебя удовлетворяет мое объяснение? – Эндрю ничего не ответил. – Знаешь, на самом деле меня не волнует, удовлетворен ты или нет. Ты готов идти? – Он поднялся и зашагал к велосипедам, прежде чем Эндрю успел ему ответить.